7-ой круг. Часть пятая. Мелодраматическая

воскресенье, 22 апреля 2012

18:31

Гончими псами летим через ночь по следу своих утрат. Путь безнадежен, но так суждено – мы знаем об этом, брат... ©

Заявка: Феаноринги обманом завлекают в Нарготронд Лютиэн и держат ее в заточении. Все, что осталось за кадром.
Персонажи: Туркафинвэ Тьелкормо, Куруфинвэ Атаринке, Лютиэн
Количество слов: 977 слов
От автора: забыла у себя повесить ^^".

- О чем вы думаете, моя госпожа? - оглядывавшая панораму Наргортронда Лютиэн поспешно выпрямилась и неловко заправила неровно обкорнанную прядку за ухо. Но та все равно вырвалась на свободу и снова приникла к щеке.
Скованность, всякий раз возникающая, стоит этому светловолосому нолдо заговорить с ней, снова окружила будто удушливым кольцом, вынуждая смущаться. Всего. А непривычно коротких, привольно взъерошенных ветром волос в особенности.
Тьелкормо же, словно не замечая ее смущения, улыбнулся и протянул руку, предлагая помощь. Будто на протяжении пары шагов по мраморным плитам ей грозила какая-то опасность. Синдэ потупила глаза и чуть порозовела, не зная как принимать эту чистосердечную заботу. Как отмахнуться от ровной и обволакивающей нежности, с которой Феанарион смотрел на неё. ...Как безропотно отвечал на нескончаемые вопросы о Валиноре, неожиданно представая не гордым витязем, а долговязым нескладным мальчишкой, исследующим новый мир в компании братьев и верного пса. Его Запад значительно отличался от историй Мэлиан, которая велеречиво рассказывала дочери о возвышенной красоте и нетронутом совершенстве. Запад Келегорма был живым и манил множеством новых, таких простых и изящных граней. Полнокровные и живые картины возникали перед глазами принцессы, словно бы это она стояла посреди одновременно столь разных и удивительно схожих братьев. Или наравне участвовала в проделках, обмирала от стыда и страха, осознавая неотвратимость отцовского гнева, пойманная на какой-нибудь каверзе. Или заворожено глядела на внезапно меняющегося Феанаро, что мгновением ранее хмурил брови в поддельном недовольстве, а теперь воровато прицеливался в раздутого от горделивого самолюбования голубя и шепотом объяснял, как именно следует направлять рогатку на цель.
Растворяясь в ласковых серых глазах Охотника, синдэ теряла связь с окружающим миром. Скрывалась от гнета предзнаменований, бесследно исчезала для довлеющих клятв. Ослепленная и увлеченная своими расспросами она не замечала, как мрачнеет день ото дня новый друг. Впитывая в себя истории, так или иначе связанные с Феанором, Лютиэн все ждала, когда же Келегорм расскажет о сотворении Камней. И недоумевала, почему же он уходил от этого рассказа, отшучиваясь и переключая её внимание на новую историю.
- И к чему был этот фарс!? – шипел рассвирепевший Куруфинвэ, меряя шагами комнату брата.
Турко, изрядно осунувшийся и, судя по всему, не переодевавшийся уже который день, неопределенно пожал плечами. Особой хитрости в том, чтобы зачаровать столь открытую душу, не было. Вот только ей, такой чистой и наивной, совершенно не получалось лгать. Выдуманные слова пустыми плевелами рассыпались в воздухе без малейшего смысла. Принцесса чуть хмурилась, будто улавливая какой-то смутный отголосок, отворачивалась в сторону западных стен, будто прислушиваясь к чему-то, но не поддавалась.
А ведь стоило только рассказать самую нелепую детскую побасенку, и лучистый взгляд синих очей впивался в рассказчика, жадно внимая каждому пустяку и крохотному воспоминанию о прошлой светлой жизни…
И вот теперь ловушка захлопнулась за самим Охотником. Как можно было не рассказать об отце большего и не упомянуть рождение Камней? Или смерть деда? Клятву. Изгнание. Кровь…
- Тебе было мало, не так ли?! – раздраженный Курво бил словами наотмашь, не жалея. – Она заперта в этом проклятом городе - Тьма! - да практически в твоих покоях! Но чтобы приручить эту … деву окончательно, ты решил скормить ей милые истории нашего общего детства?! – Искусному как никогда хотелось ударить впавшего в апатию брата. Турко до сих пор стремился нравиться всем и каждому. Купаться в чужом внимании и восхищении. И мало того, что ослепленный внезапной страстью, он вынудил брата заманить в хитроумный силок безрассудную девицу, так теперь еще и чах по ней, словно какой-нибудь… человек.
- Я требую, чтобы ты разобрался в себе, брат. – На мгновение прикрыв глаза и выдохнув, Куруфин остановился в шаге от двери и с укором посмотрел на встрепенувшегося Турко. – Вспомнил о данном обещании. Ты же не забыл об Эйтель Сирион в горячке своей вспыхнувшей любви?
Келегорм оскорблено вскинулся и что-то отрывисто процедил, но Куруфин привычно отмахнулся от неловкой резкости брошенных слов. Не это было важно. Глаза его старшего брата снова загорелись внутренним пламенем, и этот пламень сжег неуходившую последние недели из взгляда затравленность. Турко снова обрел себя, свою решимость, с которой врубался в тесно сомкнувшиеся ряды орков, когда не было времени сомневаться и оглядываться назад. Только так, только чувствуя братский локоть рядом можно рваться к победе и исполнению Клятвы.
Уклонившись от полетевшей в него книги, Куруфин, посмеиваясь, вышел вон, думая об одном. О том, что теперь оставалось лишь отделаться от неуместной дамы сердца.

Лютиэн проснулась внезапно и почувствовала, что вся покрыта липкой испариной отступившего кошмара. Сев на постели, она подтянула к подбородку колени, прикрыв глаза и снова переживая обрывочные видения. Берен, её возлюбленный Берен, брел по заброшенным землям, захваченным Тьмой. Как она могла позабыть о нем? Как могла бросить в той кромешной тоске и безнадежности? Пусть с ним был друг и защитник, даже сквозь неверные призмы сна сверкающий ярким, но не обжигающим светом… Но, она же почти предала его!
Значит, это был знак? Или уже свершившееся? Не хорошее предчувствие снова заполонило её существо – дева вскочила на ноги и заметалась по покоям, хватаясь то за одно, то за другое. Нарядные платья, какие-то украшения – скромные подношения лорда Келегорма. Все не то. Где же…
- Не это ли ищите, принцесса? – Лютиэн испуганно оглянулась и увидела Куруфина, прислонившегося плечом к косяку. Едва уловимо улыбающийся Феанарион держал в руках её плащ, но стоило деве неосознанно потянуться к обнаружившейся пропаже, как нолдо, не переставая цепко вглядываться в её лицо, отвел руку в сторону.
- Мы с братом поедем на охоту, моя леди. – Улыбка Искусного стала явственней, и он набросил плащ на спинку стоящего подле обомлевшей синдэ кресла. – Нас не будет несколько дней.
Не понимая до конца, дева медленно протянула руку к накидке. К чему подталкивают?.. На пол из складок ткани выпала небольшая сума. И кинжал.
Принцесса вскинула голову и встретилась взглядом с шевельнувшимся эльфом. Неужели он ее отпускает?
- Все верно, Соловушка. – Окончательно расцвел Куруфин и, не спуская с Лютиэн оставшихся холодными глаз, отвесил издевательский поклон. – Лети вослед своему человеку.
Потом шаркнул под сапогами мрамор пола и тихим стуком закрылась дверь.
Лютиэн еще какие-то время стояла, будто застыв посреди комнаты, но когда шаги в коридоре затихли, будто очнулась. Убрала оружие в суму и решительно накинула на себя плащ.

@темы: Эльфы, Полет фантазии, Пустите меня на Запад, Пристрелите фаната, ПД - это диагноз, Феанарионское, Tvarius Grafomanius, Игры с чужими куклами, "Пф-ф-ф", Сильмариллион