Гончими псами летим через ночь по следу своих утрат. Путь безнадежен, но так суждено – мы знаем об этом, брат... ©
Заявка: Любой из положительных персонажей уступает искушению взять кольцо. АУ
Персонажи: Трандуил Ороферион
Количество слов: 1 277 слова
Комментарии автора: люблю этого персонажа. Очень непростой гражданин эльфийской наружности
Трандуил задумчиво водил массивным перстнем по губам, всерьез рискуя поцарапаться филигранной чеканкой, но это было лучше, чем проиграть борьбу с неуместным порывом прикусить фалангу пальца, а то и ноготь. Только так могло прорваться наружу гнетущее его волнение. Хотя клубящуюся внутри сумятицу из чувств, стоило разделить и на прочие составные части – гнев, ужас и презрение.
Судьба мира в руках слабака.
Жизнь сына, брошенная в самое пекло.
...Снулое смирение родича, не видящего дальше границ собственного края.
Король Эрин Гален сжал плетеную раму окна, с лютой ненавистью глядя на стоянку Хранителей. Слепых марионеток, покорных воле мертвого истари. Мертвой воле покорных.
Происходящее походило на фарс: против полчищ орков, назгулов и Всевидящего Ока – мерзко воспитанный гном, пара неуверенных в себе людей, четверо полуросликов, не способных даже постоять за себя. И сын. Образ Леголаса отрезвил – недоуменно вытянувшееся лицо и детский восторг, плещущийся на дне глаз. Еще бы. Оставить родителя в тревожном Лихолесье, за спиной и встретить его в Лотлориене за какими-то не менее тревожными переговорами. Сам Трандуил радовался этой встрече куда меньше отпрыска – ему-то казалось, что интеллектуальных способностей трех советников должно хватить, чтобы удержать принца от неосмотрительных решений. Трех бывших советников, это уж точно не вызывало и тени сомнения.
Но, судя по всему, мысль присоединиться к безземельному королю и его подданному-сопернику, гному да шайке диковинных хоббитов, оказалась слишком соблазнительной. Чрезмерно сдобренной привкусом грядущего геройства.
Трандуил не корил своего ребенка – отнюдь. Подобные порывы бесшабашной юности бессмысленно осуждать – их можно либо сразу выкорчевывать на корню, либо постепенно изничтожать притягательность. Метким словом, брошенным исподволь, тяготами кочевой жизни, внезапно проявляющимися во всем своем многообразии, неотвратимыми потерями…
Что-то из упомянутого было под силу Трандуилу, в чем-то он рассчитывал на непредсказуемую судьбу, раз уж весомой помощи ждать было неоткуда.
А еще от него не скрылся затравленный взгляд гондорца. И смятение, охватившее Келеборна – тот, как хорошо выдрессированный гончак, уловил тень запаха в пролетевшем ветре, но разумения, чтобы сразу настичь добычу, увы, не хватило. Тут уже было необходимо вмешательство опытного ловчего. И тонкий расчет.
«Как же, как же – не то принять у себя все благословенное Братство целиком, не то выставить отмеченных Тьмой за границы Золотого Леса, как это издревле повелось» - украдкой ухмылялся Трандуил, до поры до времени помалкивая. – «Но тогда придется вышвырнуть и гнома, и короля-бродягу. И самого кольценосца, без зазрения совести пользующегося вражьей драгоценностью. Пусть украдкой, несознательно, но эта возня неотвратимо и безошибочно притягивала взор Барад-Дура сквозь лиги и магию Галадриэль, обращая все потуги на скрытность в тлен. Но нет, ведь тогда будет нарушен замысел Гендальфа! Какая досада…»
Хищное дрожание пальцев невестки, пусть и скрытое под длинными рукавами, никуда не пропало. Хоть она и успела уже переговорить о чем-то с Фродо около своего родника. Факт оставался фактом – решимость хоббита уничтожить Кольцо и тем самым низвергнуть Саурона в небытие вызывало у неё необоримые сомнения. А отказывать невестке в проницательности было бы и невежливо, и глупо.
Но Трандуил терпел. Сдерживал язвительные насмешки при встречах с новоявленными «побратимами», осторожно прощупывал меняющиеся настроения сына, все больше разочаровываясь в его оголтелом стремлении следовать за Митрандиром до последнего. Леголас, конечно, проглатывал угадываемое окончание фраз – "пусть даже до смерти", благоразумно помня о нередкой буквальности подобных клятв. Но, с равным упорством, он не воспринимал и замыслов отца, спеша увидеть в них лишь фантазию, вымысел, проверку на прочность. Словно можно было решить, что у Трандуила не хватит решимости пойти против Совета. Будто бы воля Владыки-Полуэльфа чего-то стоила в глазах Короля.
И все же терпение эльфа лопнуло. Как раз накануне торжественного отбытия Хранителей дальше в никуда. Да, он не мог позволить сыну идти в страну Мрака так – совершенно незащищенным. Да, он не мог подобно брату плотно смежить веки и позволить слабым да малым распоряжаться судьбой Средиземья. И да – он не смог побороть искушение изменить предначертанное, как смогла Галадриэль. Не стал даже пытаться.
И вышел навстречу одиноко прогуливавшемуся хоббиту, забыв о собственной роли – оставаться в тени как можно дольше и тем самым доставлять Саурону еще одну порцию беспокойства. Фродо встретил его извечно печальным взглядом, да робкой улыбкой. Бессмысленным вопросом. Сдавленным вскриком, когда жесткие пальцы стиснули плетение бледной цепочки, мгновенно перехлестнувшей горло. Металл жадно впился в кожу, но выдержал, потворствуя, как ни крути, неблагочестивому деянию. В этой цепи не было слабых звеньев – ковали гномы. И Кольцо было прекрасно в этот миг – эльфийские руны горели приветственным багрянцем, будто маня следующего хозяина. Неудивительно, что человек, прославленный Исилдур, решил оставить его себе. Пусть и отговаривался одним лишь стремлением приручить главный символ бесконечного всемогущества зла. И тем самым попрать давнюю привычку всего живого – бояться Тьмы. Трандуил невольно улыбнулся. Он мог бы одеть Кольцо и стать еще одним пленником этого ужасающего совершенства. Мог подбросить кольцо Боромиру, чтобы суд был быстрым и по-своему справедливым, предупреждающим. Увы, он затеял все не ради такого глупого и простого исхода. Такие крохи не изменили бы ход истории.
Освободив потеплевшую цепочку, эльф осторожно перенес обмякшее тело хоббита, под сень ракитника, не желая, чтобы воды Нимродель стали причиной смерти. Не хватало еще придушенному недотепе захлебнуться на мелководье.
- Фродо? – Трандуил вскинул голову, встречаясь взглядом с Боромиром.
Гондорец заметил эльфа, потом увидел у его ног бесчувственного Хранителя и сделал свой вывод. И выпад – молниеносный, размашистый, лишь бы отпугнуть, словно какого-то варга, нацелившегося на глотку поверженного противника. Отскочивший злоумышленник продолжал уклоняться от суматошных замахов, замечая, как встревоженный друг постепенно отступал, будто истаивал. Пока не уступил место другому противнику - озлобленному долгим ожиданием завистнику. Тяжелый меч взлетал все неохотнее, и дело было не в усталости – Боромир ощупывал эльфа взглядом, ревностно выискивая проклятую драгоценность. Чтобы обнаружив, по-волчьи ощериться и спросить, прекращая бессмысленное мельтешение стали.
- Что же ты, светлый князь? Успел продаться Врагу? Зачем ты убил Фродо? – упреждающий взмах остановил короля, не дозволяя коснуться рукояти. Трандуил покорно вскинул руки, словно бы и не замечая, как взор храброго витязя намертво прикипел к его левому кулаку.
- Если бы тебя на самом деле интересовала его жизнь, – человек опомнился и снова вскинул меч, метя в горло эльфу, но тот не повел и бровью, прекрасно осознавая расстояние до острия, – то несомненным образом бросилось бы в глаза несомненное движение его грудной клетки.
Еще один недоверчиво-затравленный взгляд. Трандуил взирал на это метание отстраненно, исподволь гадая, на какой же путь в итоге станет столь славный воин. Его было жаль. Так можно жалеть бесприютную псину, старательно жмущуюся к обочине, избегающую чужих взглядов. Но вот бешеную тварь следует упокоить сразу, не загадывая и не надеясь на моменты просветления. Во имя все того же добра и светлого будущего.
- Он дышит, – недоуменно прохрипел Боромир, опуская меч. – Он жив. Но…
Трандуил вздрогнул и на этот раз оказался быстрее – свистнули клинки, хлестко столкнулись. Яростный рык и снова пересечение металла. – Ты хочешь забрать его себе! Унести в свой проклятый лес и …
Закончить неверное в корне обличение гондорец не смог. Как не смог опытный воин остановить движение узкого клинка, поймавшего слабину в защите противника. Он и так сдерживался слишком долго, давая запутавшемуся человеку призрачный шанс. Если не понять, то хотя бы попробовать увидеть что-то иное… Увы. Люди слишком слабы, эгоистичны и непоследовательны в своих симпатиях. Им не дано задумываться о судьбах прочего мира, гораздо большего, нежели им представляется.
Трандуил оттер меч о траву и убрал в ножны. Оставаться дольше было бессмысленно, но и просто уйти он не мог. Сколько именно он простоял, глядя на простертого ниц, успокоившегося гондорца? О чем думал, сознавал ли, что собственными руками наверняка разрушил союз между двумя народами? Порвал последнюю связующую нить, по которой можно было бы вернуться к прошлым временам…
Трандуил не знал. И не думал. Какая разница, какие оправдания можно подобрать стоя перед братом и остальными слепцами? Если совсем скоро любые объяснения будут лишними. Шагнув в густые заросли, он взял под уздцы смирно ждущего коня и повел прочь, в сторону полузаросшей тропы. Его путь лежал к неукротимому Рэросу, в чьей бездонной глотке предстояло упокоиться главной напасти Средиземья.
Ему надлежало спешить, чтобы обогнать ворона, назгула и даже бывшего хозяина Кольца, любого кто вознамерился бы помешать.
Персонажи: Трандуил Ороферион
Количество слов: 1 277 слова
Комментарии автора: люблю этого персонажа. Очень непростой гражданин эльфийской наружности
Трандуил задумчиво водил массивным перстнем по губам, всерьез рискуя поцарапаться филигранной чеканкой, но это было лучше, чем проиграть борьбу с неуместным порывом прикусить фалангу пальца, а то и ноготь. Только так могло прорваться наружу гнетущее его волнение. Хотя клубящуюся внутри сумятицу из чувств, стоило разделить и на прочие составные части – гнев, ужас и презрение.
Судьба мира в руках слабака.
Жизнь сына, брошенная в самое пекло.
...Снулое смирение родича, не видящего дальше границ собственного края.
Король Эрин Гален сжал плетеную раму окна, с лютой ненавистью глядя на стоянку Хранителей. Слепых марионеток, покорных воле мертвого истари. Мертвой воле покорных.
Происходящее походило на фарс: против полчищ орков, назгулов и Всевидящего Ока – мерзко воспитанный гном, пара неуверенных в себе людей, четверо полуросликов, не способных даже постоять за себя. И сын. Образ Леголаса отрезвил – недоуменно вытянувшееся лицо и детский восторг, плещущийся на дне глаз. Еще бы. Оставить родителя в тревожном Лихолесье, за спиной и встретить его в Лотлориене за какими-то не менее тревожными переговорами. Сам Трандуил радовался этой встрече куда меньше отпрыска – ему-то казалось, что интеллектуальных способностей трех советников должно хватить, чтобы удержать принца от неосмотрительных решений. Трех бывших советников, это уж точно не вызывало и тени сомнения.
Но, судя по всему, мысль присоединиться к безземельному королю и его подданному-сопернику, гному да шайке диковинных хоббитов, оказалась слишком соблазнительной. Чрезмерно сдобренной привкусом грядущего геройства.
Трандуил не корил своего ребенка – отнюдь. Подобные порывы бесшабашной юности бессмысленно осуждать – их можно либо сразу выкорчевывать на корню, либо постепенно изничтожать притягательность. Метким словом, брошенным исподволь, тяготами кочевой жизни, внезапно проявляющимися во всем своем многообразии, неотвратимыми потерями…
Что-то из упомянутого было под силу Трандуилу, в чем-то он рассчитывал на непредсказуемую судьбу, раз уж весомой помощи ждать было неоткуда.
А еще от него не скрылся затравленный взгляд гондорца. И смятение, охватившее Келеборна – тот, как хорошо выдрессированный гончак, уловил тень запаха в пролетевшем ветре, но разумения, чтобы сразу настичь добычу, увы, не хватило. Тут уже было необходимо вмешательство опытного ловчего. И тонкий расчет.
«Как же, как же – не то принять у себя все благословенное Братство целиком, не то выставить отмеченных Тьмой за границы Золотого Леса, как это издревле повелось» - украдкой ухмылялся Трандуил, до поры до времени помалкивая. – «Но тогда придется вышвырнуть и гнома, и короля-бродягу. И самого кольценосца, без зазрения совести пользующегося вражьей драгоценностью. Пусть украдкой, несознательно, но эта возня неотвратимо и безошибочно притягивала взор Барад-Дура сквозь лиги и магию Галадриэль, обращая все потуги на скрытность в тлен. Но нет, ведь тогда будет нарушен замысел Гендальфа! Какая досада…»
Хищное дрожание пальцев невестки, пусть и скрытое под длинными рукавами, никуда не пропало. Хоть она и успела уже переговорить о чем-то с Фродо около своего родника. Факт оставался фактом – решимость хоббита уничтожить Кольцо и тем самым низвергнуть Саурона в небытие вызывало у неё необоримые сомнения. А отказывать невестке в проницательности было бы и невежливо, и глупо.
Но Трандуил терпел. Сдерживал язвительные насмешки при встречах с новоявленными «побратимами», осторожно прощупывал меняющиеся настроения сына, все больше разочаровываясь в его оголтелом стремлении следовать за Митрандиром до последнего. Леголас, конечно, проглатывал угадываемое окончание фраз – "пусть даже до смерти", благоразумно помня о нередкой буквальности подобных клятв. Но, с равным упорством, он не воспринимал и замыслов отца, спеша увидеть в них лишь фантазию, вымысел, проверку на прочность. Словно можно было решить, что у Трандуила не хватит решимости пойти против Совета. Будто бы воля Владыки-Полуэльфа чего-то стоила в глазах Короля.
И все же терпение эльфа лопнуло. Как раз накануне торжественного отбытия Хранителей дальше в никуда. Да, он не мог позволить сыну идти в страну Мрака так – совершенно незащищенным. Да, он не мог подобно брату плотно смежить веки и позволить слабым да малым распоряжаться судьбой Средиземья. И да – он не смог побороть искушение изменить предначертанное, как смогла Галадриэль. Не стал даже пытаться.
И вышел навстречу одиноко прогуливавшемуся хоббиту, забыв о собственной роли – оставаться в тени как можно дольше и тем самым доставлять Саурону еще одну порцию беспокойства. Фродо встретил его извечно печальным взглядом, да робкой улыбкой. Бессмысленным вопросом. Сдавленным вскриком, когда жесткие пальцы стиснули плетение бледной цепочки, мгновенно перехлестнувшей горло. Металл жадно впился в кожу, но выдержал, потворствуя, как ни крути, неблагочестивому деянию. В этой цепи не было слабых звеньев – ковали гномы. И Кольцо было прекрасно в этот миг – эльфийские руны горели приветственным багрянцем, будто маня следующего хозяина. Неудивительно, что человек, прославленный Исилдур, решил оставить его себе. Пусть и отговаривался одним лишь стремлением приручить главный символ бесконечного всемогущества зла. И тем самым попрать давнюю привычку всего живого – бояться Тьмы. Трандуил невольно улыбнулся. Он мог бы одеть Кольцо и стать еще одним пленником этого ужасающего совершенства. Мог подбросить кольцо Боромиру, чтобы суд был быстрым и по-своему справедливым, предупреждающим. Увы, он затеял все не ради такого глупого и простого исхода. Такие крохи не изменили бы ход истории.
Освободив потеплевшую цепочку, эльф осторожно перенес обмякшее тело хоббита, под сень ракитника, не желая, чтобы воды Нимродель стали причиной смерти. Не хватало еще придушенному недотепе захлебнуться на мелководье.
- Фродо? – Трандуил вскинул голову, встречаясь взглядом с Боромиром.
Гондорец заметил эльфа, потом увидел у его ног бесчувственного Хранителя и сделал свой вывод. И выпад – молниеносный, размашистый, лишь бы отпугнуть, словно какого-то варга, нацелившегося на глотку поверженного противника. Отскочивший злоумышленник продолжал уклоняться от суматошных замахов, замечая, как встревоженный друг постепенно отступал, будто истаивал. Пока не уступил место другому противнику - озлобленному долгим ожиданием завистнику. Тяжелый меч взлетал все неохотнее, и дело было не в усталости – Боромир ощупывал эльфа взглядом, ревностно выискивая проклятую драгоценность. Чтобы обнаружив, по-волчьи ощериться и спросить, прекращая бессмысленное мельтешение стали.
- Что же ты, светлый князь? Успел продаться Врагу? Зачем ты убил Фродо? – упреждающий взмах остановил короля, не дозволяя коснуться рукояти. Трандуил покорно вскинул руки, словно бы и не замечая, как взор храброго витязя намертво прикипел к его левому кулаку.
- Если бы тебя на самом деле интересовала его жизнь, – человек опомнился и снова вскинул меч, метя в горло эльфу, но тот не повел и бровью, прекрасно осознавая расстояние до острия, – то несомненным образом бросилось бы в глаза несомненное движение его грудной клетки.
Еще один недоверчиво-затравленный взгляд. Трандуил взирал на это метание отстраненно, исподволь гадая, на какой же путь в итоге станет столь славный воин. Его было жаль. Так можно жалеть бесприютную псину, старательно жмущуюся к обочине, избегающую чужих взглядов. Но вот бешеную тварь следует упокоить сразу, не загадывая и не надеясь на моменты просветления. Во имя все того же добра и светлого будущего.
- Он дышит, – недоуменно прохрипел Боромир, опуская меч. – Он жив. Но…
Трандуил вздрогнул и на этот раз оказался быстрее – свистнули клинки, хлестко столкнулись. Яростный рык и снова пересечение металла. – Ты хочешь забрать его себе! Унести в свой проклятый лес и …
Закончить неверное в корне обличение гондорец не смог. Как не смог опытный воин остановить движение узкого клинка, поймавшего слабину в защите противника. Он и так сдерживался слишком долго, давая запутавшемуся человеку призрачный шанс. Если не понять, то хотя бы попробовать увидеть что-то иное… Увы. Люди слишком слабы, эгоистичны и непоследовательны в своих симпатиях. Им не дано задумываться о судьбах прочего мира, гораздо большего, нежели им представляется.
Трандуил оттер меч о траву и убрал в ножны. Оставаться дольше было бессмысленно, но и просто уйти он не мог. Сколько именно он простоял, глядя на простертого ниц, успокоившегося гондорца? О чем думал, сознавал ли, что собственными руками наверняка разрушил союз между двумя народами? Порвал последнюю связующую нить, по которой можно было бы вернуться к прошлым временам…
Трандуил не знал. И не думал. Какая разница, какие оправдания можно подобрать стоя перед братом и остальными слепцами? Если совсем скоро любые объяснения будут лишними. Шагнув в густые заросли, он взял под уздцы смирно ждущего коня и повел прочь, в сторону полузаросшей тропы. Его путь лежал к неукротимому Рэросу, в чьей бездонной глотке предстояло упокоиться главной напасти Средиземья.
Ему надлежало спешить, чтобы обогнать ворона, назгула и даже бывшего хозяина Кольца, любого кто вознамерился бы помешать.
@темы: Полет фантазии, Бред писательский, Пустите меня на Запад, Пристрелите фаната, Откуда у Львёны руки растут, Tvarius Grafomanius, Игры с чужими куклами, "Пф-ф-ф", Властелин колец
-
-
05.07.2012 в 23:33-
-
05.07.2012 в 23:36Мя))))
кстати, я подумала, что искушение Келеборна и Трандуила можно склеить в одну историю
-
-
05.07.2012 в 23:48-
-
05.07.2012 в 23:50Подход был одинаковым х)))