*неадекватные вопли радости*

21.12.2011 в 13:00

Пишет  Норлин Илонвэ:

Обратный отсчет длиною в год
Тащено у  Юкари:

Замечательно.

От себя: Еще Целый Год!!!!!!!!!!! Я же лопну ><" И .... я впечатлен и вдавлен в пол. Как-то, смотря на фотографии еще получается выстраивать четкие тезисы - ну, да, но можно было и по-другому... А когда персонажи двигаются, появляются очешуительные виды и всякие милые сердцу детали. Плюс к этому ушизаворачивательная энергетика Средиземья. Ф опщем я неадекватна чутка...

@темы: Отзывы о фильмах, Пустите меня на Запад, Пристрелите фаната, Маньячное, Хоббит, Фильмопарад, Видео, Смотрим

---

Не удержалась 2

16.12.2011 в 18:04

Пишет  Lene Lupine:

"Я смотрю это ради сюжета"(с), ага.

Кхем

ЗЫ: Это Мерлин. В смысле рыцари Камелота. О мой скотч, почему они ходят все время в доспехах Т_______Т

@темы: Моск сделал - ПЫЩ!, Фотографии, Смотрим

---

8-ой круг. Часть третья. Драматическая

Заявка: Любой из положительных персонажей уступает искушению взять кольцо. АУ
Персонажи: Келеборн Галадонион
Количество слов: 535 слова
От автора: и вовсе не из лозунга "А чем он хуже!?". Его тоже могли испытывать. Да, и вы сами знаете о чертях в тихих омутах.

Здесь больше ничего нет. Лишь тьма, в единое мгновение павшая со всех сторон. Наполненная лишь сиплым, постепенно успокаивающимся дыханием.
Чего ты хочешь?

...

В небеса взвиваются сотни и даже тысячи стрел. С хищным гудением, преодолевая сопротивление воздуха, они обрушиваются вниз, алчно скашивая причитающуюся добычу. Вонзаются, пробивают, упиваются кровью. Темные твари, съеживаясь, пытаются убраться прочь в облюбованные за долгое время норы, истошно воя, испытывая ни с чем несравнимую боль от слепящего света. Чувствуя дикий, выкручивающий нутро ужас, орки раздирают когтями собственную плоть, жаждущие хоть такой смерти. Все угодно, лишь бы не настигшая месть.
Месть. Жгучая, выстраданная и опоздавшая на десятки лет.
Ты этого хочешь?

Темные своды бескрайних пещер, веками лишенные обитателей, не знавшие покоя. Насквозь пропитавшиеся удушливым смрадом древнего зла. Издыхающий монстр, проклятье рода Даина, мечется по полу, последними судорогами круша тонкие колоны и разрушая в пыль былые красоты главной анфилады подземного города. Он корчится у ног предводителя светлого войска, не бывшего никогда воином. Или колдуном. Облаченный недосягаемым величием чистосердечного сострадания ко всем живущим, ничем не отличимый от остальных эльф бесстрастно взирал на эту агонию. Он был бесконечно мудрым, он желал избавить измученный мир от последних отголосков зла, принесенных в Средиземье из мятежных первых эпох.
Рычащее пламя Удуна истаяло, внезапно обратив некогда могущественное существо в скопище обугленных костей. Стремительно рассохшихся, поддавшихся гнету времени и превратившихся в прах под ногами.
Витязи, окружавшие своего полководца, медленно расступаются, выпуская на передний план золотоволосого Глорфиндэля. Первый победитель Валаукара ликующе улыбается, вскидывает меч, и мрачное нутро Мории впервые за многие лета оглашается звонким кличем – Aya!!!
Власть и могущество. Воцарение света и справедливости, что в полной мере даны только Перворожденным.
Ты этого хочешь?

Каминное пламя отсвечивает на гладком золоте. Легкий шорох переворачиваемых страниц – слишком быстро для чтения. В самый раз для заблудившегося в кронах ветра. Он проскальзывает дальше оставленных на подоконнике манускриптов, стелется над полом, прячась в текучих складках легкой ткани. Смешавшейся и составляющей единое целое. Неотделимое.
Сплетенные пальцы и нежное, почти трепетное прикосновение губами к прохладному кольцу. Возлюбленная легко улыбается, словно вернувшись в пору своей юности, принадлежавшей светозарному Западу. Спокойная и умиротворенная. Зеркало стоит покинутым, тропа к нему заросла сорной травой и запорошена палыми листами – к чему Галадриэли смотреть в тревожное будущее, если оно больше не имеет над нею власти? Над нею, над их краем и народом? Их дни снова напоены спокойным течением жизни и умиротворением.
Покой. Мир. Бестрепетный и не отравленный грядущими бедами завтрашнего дня. Это бремя ушло. Его гнет остался в прошлом.
Ты ведь этого хочешь, владыка?

Келеборн сглотнул, ощущая свое горло как один пересохший струп. В ушах звенела тревожная тишина, словно время замерло, ожидая его решения. Либо бросить все на откуп удаче, позволить слабым уходить дальше во тьму или же… принять груз на себя. Аданы, наугрим, хоббиты, племянник, выбившийся из-под родительского крыла. Справятся ли они? Стоит ли отпускать их навстречу смерти, если уже двое отмечены сомнением?
Стоит ли вера словам сгинувшего Истари, чтобы жертвовать её покоем?
Нет.
Нетнетнет!
Владыка склонился над беспробудно спящим Фродо, околдованным успокаивающим пением притоков Нимродэль. Цепочка легко соскользнула с шеи хоббита, Кольцо рассталось с ненадежной привязью еще легче. Скользнуло на палец, не выдав произошедшего изменения в нитях судеб. Лишь проступила на миг невидимая прежде вязь мордорских рун. Но Келеборн не заметил этого, исподволь касаясь кольца подушечкой большого пальца.
- Да, я этого хочу.
Задумчиво улыбаясь представшей перед взором картине, он начал подниматься в свой чертог, не замечая, как пожухла листва на Карас Галадоне.

запись создана: 13.12.2011 в 00:27

@темы: Эльфы, Полет фантазии, Бред писательский, Пристрелите фаната, Tvarius Grafomanius, Игры с чужими куклами, "Пф-ф-ф", Властелин колец

---

8-ой круг. Часть первая. Юмористическая

Заявка: Элронд договаривается с гномами о ремонте окрестных дорог, которые пришли после падения Арнора в полную негодность: мост через Бруинен рухнул и т.п.
Персонажи: Элронд Полуэльф и гномы)))
Количество слов: 1 164 слова
От автора: ^^сама в умилении от получившихся гномов. И всей ситуации в целом.

На поваленном дереве застрекотала сорока – птица, важно переступая когтистыми лапами по стволу, прошлась от корней к самой макушке, где и замерла. Убедившись, что всеобщее внимание обращено именно на неё, она тяжко подпрыгнула и неожиданно грациозной свечкой взмыла в небо, широко расправив маховые перья.
- Значит, мост. – Бардин для пущей наглядности дернул себя за бороду и покосился на Элронда. Полуэльф, до этого момента битый час, расписывавший красоты предыдущей Бруниенской переправы и желаемые преимущества новой, поджал тонкие губы и гневно раздул ноздри.
- И дороги. – гном и ухом не повел на всяческие возмущения заказчика, прекрасно сознавая, что в нем нуждаются куда больше, чем старались показать. Особой хитрости в работы не было, ни малейшей! Вот только вычурные тропки, эльфийской работы или же грубые, прямолинейные пути людей отчего-то все время зарастали бурьяном, размывались дождями и трескались, словно бы от одного неосторожного взгляда.

...

А вот гномьи дороги не боялись ничего. Поэтому-то, Бардин, отряженный на эту работу, и позволял себе некие вольности. Не из-за какой-то озлобленности или недовольство, а только ради любви к искусству. К тому же, грядущее предприятие обходилось эльфийской казне в какой-то смешной мешок изумрудов.
- Не-е-ет, хозяин, так дело не пойдет! Где это видано, чтобы речным камнем дороги стлать!? Вы бы еще предложили мне их бревнышками выложить или вытоптать сапогами! Это же весь технологический процесс муммаку под зад! – строитель раздосадовано крякнул и заправил большие пальцы под ремень, увешанный инструментами и хитроумными измерительными приборами.
- Так почему же речным!? – не выдержал очередной лекции Элронд, обреченно заламывая руки. – Горы. Штольни. Камень! – попеременно ткнул пальцем в одно, другое и третье эльф, с трудом удерживаясь от скандала.
- Ах, горы… - рыжий, как лис по осени, гном просиял, не на шутку встревожив Полуэльфа. – Так это проверять надо, начальник! Исследования и пробная добыча необходимы как воздух! – правитель Ривенделла издал малопонятный рык, в последний момент постаравшись замаскировать его под кашель.
Бардин, никак не среагировав на внезапную «простуду», продолжил допытываться.
- Ну что, начальник? Соглашайтесь, клянусь киркой Махала, потом спасибо скажете! – после упоминания древнейшего покровителя наугрим Элронд несколько успокоился, необоснованно надеясь на безболезненное разрешение строительного вопроса.
Зря.

Из донесения Бардина, сына Дьюри:
«Приступаю к обследованию северо-восточных штолен. Прошу прислать недостающие инструменты и моего младшего брата Тьерина.
PS: Согласованная стоимость заказа – три ларца драгоценных камней»

Но спустя и две, и три недели дороги продолжали зиять огромными рытвинами, а Стражам долины пришлось в спешке обучаться навыкам возведения понтонного моста, дабы перевозить торговцев и путников. Поскольку обычные деревянные не простаивали и ночи. А по веревочным много провизии не передашь.
- Достопочтимый мастер, - Элронд хмуро смотрел на пойманного за рукав гнома, прикидывая все ли в порядке с его памятью, или, за время экспедиции тот потемнел не столько лицом, сколько волосами.
- А? – и явно поглупел к тому же.
- Сколько вы еще будете исследовать породы гранита и известняка!?
- Дык это… - гном неожиданно разулыбался и хлопнул эльфа по предплечью – Шутник вы, хозяин. Кто же из известняка дороги ставит и мосты? Порушится же все к балрожьим пращурам!
- Так какого вы… - взъярился Полуэльф, но тут прозвучало - «Тьерин, морготова ты отрыжка, совсем с ума сошел, что ли?!» - и на скульптурную группу коршуном пал настоящий строитель. Засветив брату лихую затрещину, гном в пояс поклонился Элронду и зачастил
- Братец, конечно же, кретин-кретином, но инструменты сами на пони не приедут! Да, известняк понадобится, как же иначе, но не для самой стройки, а для скрепления швов и прочей ер… Нет, проверка была обязательна, не подумайте, иначе как понять можно ли им пользоваться или нет!? Вот как раз сегодня все-все закончили и сегодня-завтра приступим к рисованию чертежей. Уже и коллеги на подходе! Да, простой, но Бардин, клянется! – гном снова рьяно дернул себя за бороду – что подготовит все планы и согласует их с вами, ей-ей.
Элронд, печально знакомый с этим страшным словом, поспешил успокоить отважного исполнителя. «Не надо клясться» - проговорил он, похлопывая вздрагивающего гнома по плечу – «Я вам верю».

Из донесения Бардина, сына Дьюри:
«Необходимо нарисовать подробные карты предполагаемого района будущих работ. Прошу прислать кузена Твалина и его подручных…
PS: Новая согласованная стоимость заказа – шесть ларцов с драгоценными камнями и мешок серебра. Возможно, каждому»

Правитель Ривенделла разъяренным львом метался по покоям, бессильный унять жесточайшую зубную боль. Боль была надуманной, точнее вымышленной, но любой на его месте поступил бы так же. Ибо раздававшийся повсюду грохот, визг тупящихся ножовок… Элронду не казалось. Да, камни никто не пилит. И чтобы затупить мифрильную ножовку надо очень помучиться. Но кто сказал, что гномы не старались?
Кроме этого – эльфы поголовно начали жаловаться на шум, доносящийся из скучковавшихся у края города бытовок. Гномы, дошедшие численностью до пятидесяти голов, наотрез отказались быть хозяевам обузой и дальше, поэтому принялись обустраивать свой быт самостоятельно, лишь порой закупая на базаре еду. Вот только, если сначала они жили в палатках или шатрах, то к середине масштабной стройки некоторые обретались в небольших домиках. Элронд уговаривал себя не обращать внимания, поскольку в большинстве своем это были простые землянки.
Но шум. Гномы быстро навострились работать посменно, четко распределив дни выхода «на объект». И пока одна часть смиренно обрабатывала камни, вторая была предоставлена себе и небольшим подворьям. Все бы ничего… Но вот откуда в Дольне появились типичные горные козы, флегматично взиравшие на обывателей с коньков домов и прочих скудных возвышенностей, при этом мало обращая внимания на прах под ногами ни Владыка, ни Стражи не могли взять в толк.

Хотя совсем грешить на тружеников было зазорно – дороги, ровные как стеклышко, прямые как лезвие клинка, возникали и расширялись по всей долине.
Вот только и строителей стало больше. По ощущениям их количество дошло уже до сотни. Похожие друг на друга, разные по характерам, но одинаковые в своей обходительной учтивости, они возникали из разных укромных уголков, набрасывались с необходимостью решить сиюминутную проблему.
Поначалу, Элронд усиленно вникал в сложности незнакомого процесса, пока не понял, что гномам только и надо, чтобы поговорить с ним на эту смутную тему. Поэтому стал их избегать, отговариваясь срочными делами и необходимостью вот прямо сейчас отойти на совещание. И однажды, безошибочно распознав за спиной торжествующие шепотки рабочих, всерьез задумался о происходящем. И засел в кабинете сверять смету.

Три дня Элронд переваривал внезапно произошедший рост расходов, попеременно любуясь то на белевший вдали новехонький мост, который был сдан на четверть месяца до срока, то прогуливаясь по заново вымощенным дорогам Ривенделла. Показательно, но, ни Бардина, ни его брата, а уж тем более кузенов, племянников и прочей родни словно и не было на свете. Гномы виртуозно прятались, сливались с местностью и отказывались признаваться в хитроумном мошенничестве.
Впрочем, и быстро остывший Полуэльф передумал подключать к их поискам стражу, замыслив иное.

Из письма Элронда Эльфинита, сына Эарендила
«Любезный мой брат и государь Эрин Галена.
До меня дошли слухи, что твой дворец порядком пострадал от зимней стужи, весенней распутицы, летней пыли и осенней депрессии. Настоятельно рекомендую тебе, как родственник и правитель сопредельного государства нанять для исполнения сих работ блистательного Бардина, сына Дьюри, прекрасно зарекомендовавшего себя при восстановлении Бруниенского моста и дорог Ривенделла.
PS: работает быстро – берет не дорого»

Сопроводив гонца, в последний момент приторочившего к седлу странно подергивающийся мешок, Элронд снова уселся за стол, стремительно набрасывая наметки нового документа. Было жизненно необходимо продумать таможенные пошлины на провоз через ближайшие к Дольну территории крупного количества драгоценных камней и металлов.

запись создана: 12.12.2011 в 23:53

@темы: Эльфы, Полет фантазии, Бред писательский, Пустите меня на Запад, Пристрелите фаната, Откуда у Львёны руки растут, Tvarius Grafomanius, Игры с чужими куклами, "Пф-ф-ф", Властелин колец

---

8-ой круг. Часть вторая. Философская

Заявка: А что если Аркенстоун все-таки был Сильмариллом?
Персонажи: Трандуил Ороферион, Гэндальф, Бильбо Бэггинс, Бэрд, Даин ....
Количество слов: 706 слов
От автора: стыдно признаться - своя же заявка. Но идея, подброшенная песнью Тэм давно в мозгу елозила.

Несмотря на поздний час в темном шатре все еще горел свет. Хоть почти прогоревший до конца светильник был способен лишь пускать неверные отблески на темную ткань полога и стены. Не освещая толком стола, да разложенных на нем карт, в которых, впрочем, больше не было надобности. Но обитатель палатки не ведал покоя.
Прямо поверх порядком истрепанных донесений покоилась тяжелая кованая шкатулка. Изображенный на ней дракон, изогнувшись всем телом, метил пламенем в сторону замочной скважины. Эльф тронул оскаленные клыки зверя и, размышляя, откинулся на спинку кресла.
Мельком увидев легендарный Аркенстоун, король Лихолесья не поверил в такое совпадение. Как и в бахвальство разъяренного гнома, утверждавшего де, что это его предки придали алмазу почти идеальную шарообразную форму. Сгладили выступавшие грани, смягчив обжигающие сияние камня и превратив его в малое подобие Луны.

...

- Исиль, - пробормотал Трандуил, ощутив странный трепет и озноб. Откопанный пытливым народцем вне хоть какой-то завалящей жилы гигантский алмаз. Такого не должно было произойти, но после меча Тургона, висевшего на поясе истари, синдару было трудно отмахнуться от фактов. И хотя бы толком удивиться.

Сильмарилл, родной брат того, что сиял в Наугламире, лежал теперь перед ним, сокрытый лишь двумя листами меди, да бархатной обивкой. Приглушеное молочное сияние прорывалось даже сквозь незаметные глазу щели. Манили и звали прикоснуться. Вдруг и ему дозволено дотронуться до древнего творения Феанора и не опалить рук? Быть может, новая веха в истории Эрин Гален начнется именно с этого? Легенды воспоют великий подвиг - Король внесет под своды Леса Камень и изгонит его ярким светом всех прислужников Некроманта...
Эльф стремительно положил ладонь на холодную крышку шкатулки и содрогнулся, вспомнив иссеченное тело Торина Оукеншильда, положившего жизни свою и прямых наследников лишь ради тени владения этим камнем. Вспомнив самого себя, стоявшего посреди окоченевшего Менегрота. Элу Синголло тоже хотел осиять свой край первозданным светом.
Кто-то говорил, что проклятья истлевают за давностью лет. А данные клятвы?
- Нет. - Трандуил горько усмехнулся и с трудом отодвинул ларец от себя. - Обладание подобными вещами слишком обременительно. Но и оставлять тебя без присмотра - верх неосмотрительности.

Небо над Эребором поражало своей глубиной и пронзительной, словно заиндевевшей чистотой. Процессию, торжественно выступавшую по спешно обновленной тропе, провожали лишь вороны и дрозды, по чьей-то указке рассевшиеся по сторонам через равный промежуток. И если порядком заплаканные глаза не обманывали Бильбо - птицы склоняли головы перед Беорном, несшим на руках Торина Оукеншильда. Следом шел Гендальф и Бэрд, став провожатыми для Фили и Кили. А уж за ними брел сам мистер Бэггинс с Оркристом.
Что-то не давало магу покоя - он отрывисто спросил короля-лучника о чем-то, но тот лишь покачал головой, явно не желая продолжать столь неуместный разговор.
Главные ворота гномьего царства были распахнуты - перед ними стоял сам Дейн, непривычный без тяжелых доспехов. Беорн остановился перед ним, дав гному прижаться лбом к скрещенным на груди рукам Торина и проговорить последнее "Прости". Смахнув выступившие слезы, Король-под-Горой выпрямился и повел их всех за собой, вглубь Эребора. К самому сердцу.

Пещера, облюбованная Смогом, изменилась до неузнаваемости - исчезли груды золота, небрежно сваленные там и тут. Испарился тяжелый дух старого ящера, были смыты следы его пребывания - каменные чертоги поражали своей суровой красотой, лаконичной четкостью линий, не измаранные более гарью и не забросанные костями.
Посередине зала, на мраморный постамент и опустился Торин, сын Трайна, внук Трора. Бильбо положил ему на грудь меч и собрался было отойти, как чья-то ладонь легла ему на плечо.
- Вот, мистер Взломщик, еще одна реликвия. - Трандуил мягко улыбнулся хоббиту, протягивая ему шкатулку с Аркенстоуном. Бильбо кивнул и бестрепетно откинул крышку, не расслышав удивленного возгласа короля эльфов. Алмаз привычно неудобно лег ему в ладони, слишком маленькие, чтобы обхватить камень целиком. Хоббит осторожно повернулся и вложил в руки Торина столь алкаемую им драгоценность.

- Под такой защитой Эребору больше нечего бояться. - Гендальф прищурился, раскуривая трубку. - А я почти забеспокоился о вас, Ваше Величество.
- Пустое. - Трандуил глянул на хоббита, изо всех сил отказывавшегося от причитающейся ему доли, несмотря на уговоры гномов и нового короля Эсгарота. Маг поймал его взгляд и понятливо ухмыльнулся.
- Дивный народец. Незамеченный никем и поэтому всесильный. Прав был Торин - если бы все, как и хоббиты, ценили вкусную еду, веселье и песни больше чем золото, мир стал бы намного светлее и радостнее.
- Неужели на отказе о Сильмарилле их история и окончится?
- Увы, Владыка. Боюсь, что все только начинается.

запись создана: 13.12.2011 в 00:00

@темы: Эльфы, Полет фантазии, Бред писательский, Пустите меня на Запад, Пристрелите фаната, Откуда у Львёны руки растут, Хоббит, Tvarius Grafomanius, Игры с чужими куклами, "Пф-ф-ф"

---

А не корысти для

05.12.2011 в 14:04

Пишет  Hechicera Rip:

Любопытства ради)

05.12.2011 в 13:45

Пишет  Злобная тварь:

запись создана: 05.12.2011 в 23:31

@темы: Узнаю других, ПроЧитателям, Мысли вслух - оно вам надо?

---

7-ой круг. Часть четвертая. Жуткая

Название: Роханская потусторонняя
Количество слов: 712 слов

Wer reitet so spät durch Nacht und Wind? (с) И.В. Гёте

Под набрякшим осенними тучами небом походный костер казался искрой, случайно оброненной обычно куда более рачительным Создателем. Оброненной и оставленной небольшой горстке людей, как последняя, но очень ненадежная защита перед силами наступающей ночи.
Брахнир шмыгнул носом и с ненавистью глянул на клубящийся туманами Изен. Проклятое место, давно позабывшее человека, сдавшееся на откуп колдуну, явно творившему на тех берегах какие-то непотребства. И почему конунг не обращает на это внимания? Почему здесь только отряд Эорина, в котором меньше сотни всадников? Чего именно они здесь ждут?

тык

Ивы полоскали облетевшие ветви в слабо плещущейся невидимой с пригорка воде и в этом монотонном звуке, вдруг раздался детский смех. Всадник торопливо подтянул чуть сползшие штаны и шагнул назад к коню, ошалело хлопая глазами и озираясь по сторонам. Запнулся о корень и грохнулся наземь, не сразу разобравшись в хитросплетении собственных конечностей и оружия. Выпутавшись таки из-под накрывшего голову плаща, парень встал на колени и застыл, в раз окостеневший от ужаса.
Возле поникшего дерева, стояла девочка. Тоненькая маленькая девочка в легком платье. Дитя беззаботно глядела на опешившего воина, покачивая тряпичной куклой и, кажется, сдерживала новый смешок, кривя в его преддверии губы.
Девочка. На заброшенном берегу Изена. Девочка. И глаза не изменяли дрожащему Брахниру – ствол древней ивы без особого труда просвечивал сквозь малютку-полуночницу. Стоило только чуть напрячь зрение, чтобы заметить, как по ту сторону тщедушного тельца, змеятся под ветерком ветви.
Рохиррим рванул было прочь, бессильный сдержать заложенный издавна в людское племя рефлекс – убраться подальше от странного, по крайней мере, пока не встанет на востоке солнце. Но девочка не проявляла никакого алчного нетерпения затаившейся твари и не подалась следом за почти убежавшим парнем. Потеряв к нему всяческий интерес, она взяла неказистую куклу за лапки и закружилась с ней по поляне. Просачиваясь при этом через мешающиеся деревья и порхая над травой, как ночной мотылек в лунную ночь. Неуместное веселье и наивность ребенка, без присмотра забавляющегося ровнехонько под крючковатым носом колдуна, возмутили Брахнира, некстати вспомнившего о собственной сестренке, оставшейся в Медусельде. Возмутили и заставили забыть второй строгий приказ Эорина: кроме первого, запрещавшего разъезжать по мятежным территориям в одиночку, был и другой. При всяческой странности, начиная с немощной старушки с клюкой, заканчивая невинной девицей с корзинкой, заплутавшей по дороге домой, следовало мчаться прочь во весь опор. И уж точно не подходить ближе. Не пытаться заговорить. И ни в коем случае не предлагать помощи.
Брахнир эти наказы забыл – присев около угомонившейся малышки, он осторожно прикоснулся к её макушке и погладил светлую кудель непокорных кудряшек, оказавшихся тоньше крошечной паутины, протянутой пауками между деревьев. Не отстранился завороженный светлой улыбкой девочки, когда она протянула к нему руки и прижалась всем телом, пытаясь согреться. Он только вдохнул поглубже запах прелой листвы, исходивший от неё и чуть нахмурился, почувствовав еще гарь. Такая появляется в воздухе, когда вспыхивают просмоленные бревна. Когда глубокой ночью горят дома, сложенные с чаяньем и заботой еще отцами-дедами. Когда сонных, непонимающих что происходит, детей выталкивают из охваченных пламенем укромных уголков прямо на улицы родной деревеньки. А по ней уже мчится многоликая прожорливая смерть – оскалившая бессчетные клыки и облизывающая окровавленные губы. И больше некуда бежать.
Брахнир навзничь лежал на земле, глядя вверх остановившимся взглядом – тело еще чувствовало режущий удар орочьего ятагана, вонзившегося в живот. Пальцы помнили скользящее ощущение собственной крови, постепенно остывающей. Замирающее сердце. Тьма, наступающая со всех сторон.
Девочка склонилась над ним, все такая же бледная, озябшая и неживая. Рохиррим поднялся, держась за несуществующую рану и подмечая новые детали – содранные коленки, прожженное случайными искрами платье. И расползшееся по нему багровое пятно. Дитя провело по нему ладошкой, пачкаясь. Взглянула на Брахнира и снова улыбнулась, убеждаясь, что новый вестник все понял. Этому подтверждению не требовалось лишних слов – призрак коснулся живого дланью, оставляя оттиск на коже. И покорно истаял спустя мгновения, стояло востоку вспухнуть багровым рубцом.
Юноша поднялся на трясущиеся ноги, тупо глядя перед собой – на поляне было все так же безлюдно. Разве что в трех шагах от него валялась недотепистая кукла – слишком большая головенка, широко расставленные ручки-лапки.
Воин поднял её, чувствуя знакомый запах сгоревшей мирной жизни. Дернул уголком рта, не чувствуя как по щеке скользнула, чуть размывая кровавый след, слеза.
Живые не верят и не видят мертвых. Мертвые заботятся о живых. Всадник, не щадя коня, мчался прочь от бессмысленно охраняемых берегов, молясь успеть вовремя. Рассказать, что происходит тому, кто предпочтет сражаться с реальным врагом, а не выставлять заслоны против потусторонних сил.


Название: Ривенделльская хоррорская
Количество слов: 1 004 слова

Все началось с того, что в Дольне появилось непривычное огромное число птиц. Вороны, ласточки, стрижи, голуби всех мастей и расцветок, и что самое странное, были замечены несколько чаек, вьющихся над кухонной свалкой. Пернатые гости вели себя в целом благопристойно, не причиняя особых неудобств. Разве что придворные дамы Арвен начали жаловаться на внезапно появляющиеся нелицеприятные пятна, да хриплая разноголосица вороньих воплей разносилась по округе, словно тревожный набат. Элронд отшучивался приметой смертных, что птичий след такого рода сулит большие удачи в будущем, а звуковое сопровождение как ни что другое подходило для наступающей осени. Но подобное засилье внушало вполне ощутимое беспокойство. И лорд первым делом запретил дочери гулять по вечерам в одиночестве. Потом наказал близнецам держать при себе их охотничьих соколов, кроме того, чтобы разузнать, везде ли происходят такие метаморфозы.
Но время шло и ничего не происходило – эльфы привыкли не обращать внимания на крикливых соседей, порой облепляющих ветви деревьев и едва заметные карнизы домов, чтобы неподвижно сидеть на них до наступления глубокой полночи. Круглые черные глаза тускло поблескивали в неровном свете звезд, ловя каждое движение двуногих обитателей каменных гнезд.

тык

Потом начали пропадать домашние питомцы. Обычно, лорду не пристало обращать внимания на такие мелочи, но когда Арвен внезапно расплакалась посреди завтрака и сквозь рыдания выдавила, что её любимица пропала и не возвращается уже четыре дня… Полуэльф, как мог, успокоил девочку и пообещал разыскать мурлыку при первой же возможности. Чтобы потом нехотя отойти к окну покоев и незаметно отодвинуть занавесь – на перилах балкона сидели птицы. И лорд малодушно позволил себе не думать об остроте костяных клювов и когтей, не думать, пока улики не будут явственнее.

/- Думаешь, это следствие? Некромант объявился в Дол-Гулдуре и …/ - даже через осанвэ чувствовалось, что Келеборн не уверен в подобном выводе, попросту не желая видеть во всем одну лишь причину.
/-Вряд ли бы он стал засылать своих прислужников так далеко/ - покачал головой Элронд, проводя пальцами по подбородку. - /к тому же, он всегда отдавал предпочтение хищникам, а тут…/ - непонятный шорох заставил его отвлечься и взглянуть в сторону незажженного камина. Звук повторился, странный скрежет и трепетание. Мужчина приподнял свечу, вглядываясь в сплетение теней, и к своему удивлению увидел на полу возле решетки ласточку. Птица неловко прыгала, словно оглушенная, поднялась в воздух и тут…
Из трубы хлынул настоящий поток верещащих и суматошно сталкивающихся птах, беспорядочно хлопая крыльями, они метались в тесном покое, обратившись, как казалось в одни сплошные комки из расставленных когтей и раззявленных клювов. Образовавшееся облако натолкнулось на живую преграду, на не успевшего выбежать из кабинета эльфа – сотни лапок вцепились в края туники, запутались в волосах и проехались по коже, оставляя на ней царапины. Элронд схватил первое попавшееся под руку, оказавшееся книгой, и, не глядя, ударил по плотной массе, чувствуя, что еще чуть-чуть, и он просто захлебнется в этом безмозглом обилии перьев и хаотичного движения. Пальцы нащупали край портьеры – мужчина не успел даже удивиться тому, как оказался у окна – и содранная ткань стегнула по птицам, отшвыривая их галдящую массу прочь. Бросившись сквозь появившуюся брешь, лорд выскочил в коридор и захлопнул за собой дверь. В воцарившейся тишине он слышал только лихорадочный стук собственного сердца, а потом. Визг, перепуганный истошный визг, раздавшийся из комнаты его дочери!

Перепуганная и расцарапанная до крови Арвен тихой мышкой сидела между Элладаном и Элрохиром, прижимаясь к братьям и вздрагивая от каждого резкого звука.

Когда лорд Элронд ворвался в её спальню, девочка безуспешно пыталась отбиться от ворон. Вбежавшие следом близнецы, принялись швырять в них вещами, отгоняя от сестры. Хрипло каркая, птицы неспешно вылетели в окно. И, как ни в чем не бывало, уселись рядом с товарками.
- Пойдем отсюда, - проговорил Элронд, уводя детей прочь. На щеке Элладана набухал кровью порез и, поймав вопросительный взгляд отца, юноша чуть поморщился, безмолвно отвечая:
/- У нас тоже были гости. Нам удалось перебить почти всех и если бы не Тарн …/ - он нахмурился.
/- Что случилось?/
/- Погибли оба сокола – их попросту растерзали в воздухе. И, пап, на улице бессчетное количество птиц. Целые сотни, им даже негде сидеть, поэтому они топчутся на земле, выжидая. /
Спрашивать чего именно, правитель Дольна не стал.

И вот теперь, они сидели в библиотеке, загородив окна шкафами и задвинув камин поставленным торчком письменным столом. Снаружи был слышен лишь въедливый шорох крыльев и въедливый писк, а главное все затягивающееся неведенье – все это образовывало однообразную, сливающуюся какофонию, что выматывала нервы и повергала все естество в глубочайший ужас.
Даже находясь рядом с Гил-Галадом, будучи знаменосцем единого войска, собранного Союзом людей и эльфов, Элронд не испытывал подобного смятения. Хотя бы потому, что был не понаслышке осведомлен об уготованной ему судьбе, не раз встречаясь с подобной смертью лицом к лицу.
Но это было на битвах. И имело худо-бедное объяснение. А сейчас… с подобным эльф ни разу не встречался. И не знал, что можно противопоставить силам самого Средиземья. «Не наказание ли это? Отзвук погребенного прошлого, древних клятв и проклятий? Не испытание ли это?»
- Папочка…
- Да, милая? – Элронд присел перед дочкой и взял её ладони в свои.
- Кажется, все кончилось. – пролепетала девочка. – Они улетели?
- Я проверю. Сидите здесь. – одернул он встрепенувшихся было мальчишек. И вышел, плотно затворив за собой дверь.

По всему дворцу царила разруха и запустение – лорд почувствовал присутствие невидимых пока слуг и придворных, но не стал дожидаться их появления, стремясь попасть на улицу и выяснить все до конца. Собственноручно. Сразу.

Во дворе было все так же тихо, за исключением одного немаловажного факта – птицы исчезли. Наличествовало порядочное количество их следов, перьев и даже тушек, но живых – ни одной.
Небо было девственно чистым и ясным. На востоке восходило солнце, и его свет медленно, но верно обливал розовым притихший Ривенделл и заставлял ночную мглу собираться в безобидные тени. Элронд принюхался, уловив в воздухе знакомый запах, посмотрел под ноги и устало, но с облегчением потер виски:
- Хотел бы я знать, что это было.
Позади раздалось задумчивое покашливание и глухой шорох ткани - увенчанный широкополой шляпой темный силуэт отполз от ног полуэльфа и примостился на дворцовых ступенях
- Я, как всегда, поспел в самое время. - Рассеяно пояснил волшебник, не вынимая изо рта дымящейся трубки и не отрывая от горизонта мрачного взгляда. - И, боюсь, самое время так же поспевать в Дол-Гулдур.


Название: Назгулья трагическая
Количество слов: 476 слов

Молочно-белый луч Луны насквозь просвечивал редкий, словно бы застывший от холода лес, множа тени и населяя темную ночь неясными шорохами. Вдали перекликались волки, чуя скорую добычу и созывая стаю на пир. Бесшумными тенями сновали крохотные летучие мыши, резко пикируя на зазевавшихся мошек, пугая и без того разнервничавшегося коня. Взмыленное и надсадно храпящее животное тяжко мчалось по усыпанной иглицей тропе, но жестокий всадник все равно всаживал в бока узкие лезвия шпор, тщась выжать из смертельно усталого зверя хоть толику необходимой сейчас скорости. Мига для спасения.

тык

Смертельно перепуганный человек мчался сквозь безлюдные земли, безошибочно чувствуя, как на затылок ложится ледяное дыхание нагоняющей Смерти. Ощущая, как рвутся, жалобно подрагивая тонкие нити, связывающие его с теплом и полнокровной жизнью. Как наливается тяжестью кольцо на левой руке. Проклятый дар.
Громкий, внезапно раздавшийся визгливый вопль, словно кнут, стегнул его по спине, выбивая последние крохи дыхания и обрушивая наземь. Истошно заржавший конь резко дернул ногами, бессмысленно продолжая недавнюю головокружительную скачку. Спазматически содрогнулись мокрые бока. Сиплое дыхание затихло.
Хрипло ругаясь, обреченный несколько раз пнул остывающее тело, исходящее паром и едким ароматом пота. Побрел прочь, ощутимо припадая на ушибленную ногу, веля себе двигаться любой ценой, не думая о том, что поджидает сзади.
Взбираясь на облитый светом холм, он крушил засохшие костяки ковыля и тростника, оставляя на них кровь, сочащуюся из рассеченных ладоней. Достигнув вершины, еще отчаянно надеясь на спасение, колдун рванул вперед, но вместо деревни увидел лишь обугленные остовы. Еще дымящиеся под взглядом безжалостного ночного светила. И, повинуясь безмолвному зову, беглец обернулся, безошибочно осознавая скорый конец.

Восемь. Уже восемь закутанных в черные плащи фигур, в которых только давний знакомый смог бы найти хоть какое-то различие. А еще живой безошибочно разгадал сходство бессловесных теней, насмешкой судьбы имевших лишь отдаленный намек на плоть. Единство, проступавшее под перчатками ребрами всевластных над человеческими душами колец.
Они медленно приближались к его бессмысленному укрытию, зная, что бежать колдуну некуда. Страх, безраздельно захвативший его естество, был лучшей оковой, чем любой металл и сплав. Страх, знание того, что произойдет, стоит только улайрам настичь его. И насколько предстоящее перерождение страшнее смерти.

Человек скорчился на вершине холма, стискивая ладонями ломкую помертвевшую траву, и стонал, проходя через горнило бесконечной боли. Жизнь исчезала из его тела, вырывалась крупицами, искрами вверх, забирая с собой все – память, чувства, эмоции. Хриплые крики тревожили волков, сгрудившихся у трупа лошади, но не настолько, чтобы бросить мясо, столь редкое для этих пустынных земель.
Кольценосцы ждали, бесстрастно взирая на бьющееся у их ног тело. Неспешно окружив умирающего, они застыли, приготовившись ждать долго. Так долго, что последний вопль, резко оборвавшийся на самой высокой ноте, раздался уже в сумерках, постепенно изгоняемых поднимающимся солнцем.

Девятый медленно поднялся, расправляя плечи, скованные доспехами, и позволяя поднявшемуся ветру трепать складки и края темных одежд. Разогнул и снова сжал в кулак закоченевшие пальцы, выпуская из хватки редкие травинки, и хрипло вдохнул стылый воздух. Шевельнувшийся позади Камул подошел ближе и опустил на голову последнего назгула червленый венец, навсегда стиснувший виски ледяными гранями.

запись создана: 04.11.2011 в 22:41

@темы: Эльфы, Полет фантазии, Бред писательский, Откуда у Львёны руки растут, Хоббит, Tvarius Grafomanius, Игры с чужими куклами, "Пф-ф-ф", Властелин колец

---

7-ой круг. Часть четвертая. Хвостатая

Хвост I

Заявка: Последнее путешествие Мерри и Пина в Рохан и Гондор. Без слэша.
Персонажи: Мэриадок Брендискок, Перегрин Тук
Количество слов: 1 046 слов

Крохотный, жаркий костерок в охотку трещал подброшенным хворостом, выпуская высокий дымный хвост прямо в ясное ночное небо.
- Тихо-то как, - протянул Мериадок Брендискок, он же предводитель Брендинорья, всамделишный от лысоватой уже макушки вплоть до пяток, возлежавших на теплых камнях костровища.

тык

- Угу. – немногословно ответил его двоюродный брат, посасывая курительную трубку. Перегрин Тук, ставший к тому времени таном Тукборо и даже дедом, сейчас задумчиво разглядывал мигающие звезды и дальнюю гряду Мглистых Гор. Годы практически не оставили на нем следа: лишь поседела курчавая шапка волос, да стали предательски чувствительными суставы. Исходя именно из этого, Фарри, действуя только из самых лучших хоббитских побуждений, даже решил достучаться до отцовского разума и отговорить его и дядю от длительного путешествия. Особенно в преддверии наступающей осени. Потом Тук-младший только шипел и потирал отметины от жердины, которой ехидно посмеивающийся тан гонял его по двору, словно ветер палую листву.
- Не думай, что мы так уж стары, сынок – участливо пожурил племянника Мэрри, словно бы это не он только что покатывался со смеху от кренделей, выписываемых Фарамиром по утоптанной площадке перед входной дверью в дом. – Мы еще на кое-что способны.

- Кому бы рассказать, а? Сидим на обочине Королевского Тракта. А ведь еще совсем недавно вывернули сюда… - Пиппин поднялся на ноги и прикрыл глаза ладонью, присматриваясь. – вон из-под того куста ракитника. – Мэриадок согласно выпустил клуб дыма из раскуренной, наконец, трубки.
- И Бродяжник шел за нами, постоянно оглядываясь и прислушиваясь к ночным звукам. – тан Тук опустил руку и как-то особенно тяжко вздохнул. Брендискок был готов поспорить на содержимое обеих своих сумок (неслыханное мотовство для порядочного хоббита, так распоряжаться путевым запасом провианта), что сожалел Пин не о прошедшей юности. Не о приключении, выпавшем на их долю, огради Создатель остальных полуросликов от такого счастья.
А вот друзья. Ушедшие – постаревшие - не изменившиеся… Рассыпавшиеся горошины одного стручка, как говаривал Сэм, качая головой. В его представлении им всем следовало держаться вместе - он так и говорил, стоило четверым друзьям вернуться в Шир. Не то чтобы героический садовник желал бросить только обретенную Рози. Да и Пиппин, по уши втрескавшийся в неприступную красавицу Бриллиану, не поддержал бы такого начинания. А вот перетащить всех к себе.
«- Что у нас в Шире, леса не найдется? Или каменных домов, чтобы людям было где жить? Позовем Бродяжника и леди Арвен, Эомера, Эовин, лорда Фарамира, Леголаса…
- А для Гимли нароем целую гору – прыснули куда более трезвые собутыльники. Размечтавшийся Сэм вздрогнул и тут же посерьезнел.
- Нет, конечно. У нас в Шире с роду подходящей руды не было. Да, и глупости все это. Такому не бывать».

И точно. Сначала уплыли Фродо и Бильбо, оказавшись в компании Гэндальфа, лорда Элронда и леди Галадриэль. А потом закрутилась-завертелась своя сиюминутная жизнь полная радостей, трудностей и непобедимого домашнего уюта, мешавшего воплощать мечтания пылкой юности.
Так, к слову, они почти проворонили приезд Арагорна и Арвен, решивших навестить верных друзей, а заодно убедиться, что во всем королевстве теперь царит мир и покой.
Мэрри тогда, увидавший на том берегу Бруниенского моста королевский кортеж, даже чуть изменился в лице. И не удивительно, что к такому блистательному собранию рыцарей, придворных дам и прочей челяди, поостерегся подкрасться хоть какой-нибудь завалящий разбойник, из тех, кого тогда еще-не-Король обещался изжить с ширского Тракта.Тут и обычной сове боязно станет. А с другой, а тебе-то как подходить, уважаемый Брендискок Великолепный? А то быть может и лицом не вышел? И одежонка старовата?
Подобный ступор напал и на Перегрина и на мастера Сэмвайза. Последний и вовсе побагровел от смущения, когда маленькая Эланор, выбравшись из-за частокола ног, стремглав бросилась к королеве. Вцепилась в край её платья, восхищенно выдыхая – Ух, ты-ы-ы..
Дочь Элронда гибко склонилась к малышке и подняла её на руки.
- Какая красавица! Милый Сэм, ты же позволишь Эланор – говоривший в тот момент с Пином, Арагорн полуобернулся, оценил представшую взгляду картину и понятливо хмыкнул – стать моей фрейлиной?
«Милый Сэм» только кивнул в знак согласия, слабо представляя, чего именно от него хотят.

Это вечером, устроив свиту на ночлег, да сбросив царственные одежды, они собрались в Бэгэнде и эфемерный покров отчуждения пал. Арвен, на пару с Рози вплетшая в волосы садовые цветы, звонко подпевала нехитрым хоббитским песням, разливаясь настоящим соловьем. Арагорн же, вытянув ноги далеко под столом, наигрывал на небольшой лютне, оставшейся, по-видимому, после старины Бильбо. Хоббиты же, забыв про возраст, наперебой галдели и шутили, словно малышня, дорвавшаяся до взрослого стола. Ближе к полночи, в распахнутую дверь ввалился Гимли, обнимавший бочонок первосортного эля. А следом вошел Леголас, все такой же юный, с искрящейся улыбкой на лице…
Давая обещания навещать, никто и не думал, что это последняя встреча. Наоборот, грозились переехать в королевский дворец всем разношерстным выводком, раз так приглашают. Не думали, как и не обращали внимания на лишние кресла, зачем-то подвинутые к камину. Как и не называли имен.

Все лишь догадывались, как все будет на самом деле.
Стоило королевским штандартам скрыться за поворотом дороги, как трое полуросликов почувствовали, что их дороги разошлись навсегда. Что они остались в крохотном Шире, а остальные ушли дальше в мир. Смешно сказать, первым снялся с насиженного места и Сэм, после смерти Рози отправившийся в сторону Гаваней.

Казалось, что теперь-то точно никто и никуда не соберется. Что Шир в скором времени успокоится и жизнь придет в норму. Хотелось сказать в окончательную... Но стоило прийти письму от конунга Эомера, как Мэриадок, внезапно почувствовавший угрызения дремавшей совести, практически сразу засобирался в дорогу. Несмотря на свой почтенный возраст, а точнее благодаря оному, хоббит предчувствовал, что обратной дороги домой ему не найти. Что пришла пора, как и Фродо, оставить спасенный край последующим поколениям. И почти не удивился, когда и тан Тукборо изъявил схожее желание.

И вот, уютно-привычный Бри уже лежит далеко за спиной, а впереди лишь многие лиги, ведущие мимо Дольна, мимо Мории и сквозь Мглистые горы... а двое друзей хранят унылое молчание, сидя у подножья неприветливой Заветери, в кои-то веки не зная как поделиться одной мыслью на двоих.
- Мы же не вернемся назад, да, Мэрри? - Брендискок даже не понял, что именно спросил Тук, инстинктивно кивая. Замер и покосился на столь же безмятежного кузена. Пиппин хитро глянул в ответ и потянулся, разминая затекшие суставы.
- А кто смеялся над Фродо, когда он не мог наглядеться на деревья, холмы и овраги родной стороны, а? Дурень ты, Мэрри, как и есть дурень...
- А как же домашние?
- А что домашние, - зажмурился Пин, отклоняясь от повалившего в его сторону дыма. - придется им привыкать жить без нас, героев. Самим как-то управляться.

Хвост II

Заявка: О мордорских орках, как они есть.
Персонажи: как такового нет
Количество слов: 228 слов

Здесь нет сна, только краткое изможденное забытье в первом попавшемся свободном закутке. Под неверной защитой высушенных деревьев, превратившихся в собственную тень.

тык

Здесь нет поддержки, взаимовыручки и вежливости - ты либо прогибаешься под сильного, довольствуешься пинками и затрещинами. Либо рвешь самое себя, прорываясь на самый верх, безжалостно топча бросовое мясо, именующее себя войском Тьмы. И там, наверху выясняется, что первый до боли похож на последнего. Потому что всегда есть тот, кто выше. Сильнее.
Здесь вообще ничего нет, поэтому дивнюки наверняка простодушно удивляются, как это мы еще живы. Край где нет пресной воды, край, где вдосталь только мелкого летучего песка, въедливой соли и того поганого прилипчивого пепла, которую бесконечно извергает вулкан. Он должен убить любого, иссушить жаром.
Над нами есть только Багровое Око, всеведающее, безжалостное. Никто не может спокойно выдержать тяжесть его взора, поговаривают, что даже Летучие Твари переносят подобную честь с трудом. Честь, проклятье. Красивые слова, попросту не имеющие смысла здесь.
Над бескрайними просторами Горгорота, вплоть до самых Зубов. От подножья Изгарных гор до самой кромки Пепельных. Везде, вы понимаете, везде царит лишь боль, мучения и ужас.
И сквозь дрему, слыша надсадный вой труб, велящий выстраиваться в воинский порядок, собирая грубо подогнанное оружие, вонючие лоскуты кожи, заменяющие доспехи... С глухим рычанием отбирая положенный кусок вяленного мяса. Знаешь ли ты, возомнивший себя великим Королем людей, о чем думают такие как я? Они хотят, чтобы все это кончилось. Так или иначе.

Зы: награда нашла героя ^^ *я так скромен)))*

запись создана: 04.11.2011 в 21:48

@темы: Полет фантазии, Пустите меня на Запад, Пристрелите фаната, Откуда у Львёны руки растут, Хоббит, Tvarius Grafomanius, Игры с чужими куклами, "Пф-ф-ф", Властелин колец

---

8-ой круг. Часть четвертая. Хоррор

Заявка: Турин выжил и завербован Сауроном. Демо-версия назгула.
Персонажи: Турин Турамбар, Саурон Гортхаур
Количество слов: 935 слов
От автора: мрачняк, жуть, местами рейтинг. Текст воспринимается мною как жемчужина Круга, из разряда "О, как я могу...". Могу. Есть порох. И ягоды.

По иссеченному о камни колену пробежала крыса. Некогда бывший человеком даже не вздрогнул, ощутив когтистое прикосновение крошечных лапок к обнажившейся в прорехе тряпья коже. Не шелохнулся, когда расхрабрившийся зверек припал к сгустку запекшейся крови, жадно скусывая выступившую сукровицу. Обитательнице Ангбанда было не до капризов. Алчно впившись в порядочный кусок кожи, она дернула один раз, другой… И внезапно забилась в страшной судороге, чувствуя жесткую хватку на глотке.

...

- Что же ты, многоименный победитель дракона и пасынок Судьбы? – вкрадчиво протянул Гортхаур, вполглаза следя за отчаянными выкрутасами пойманной падальщицы. Та истошно верещала, хлеща хвостом в разные стороны, бессильная вырваться. Крошечная трахея судорожно сжималась под тонкой шкуркой, непроизвольно лаская жесткие пальцы убийцы в пустом стремлении к глотку спасительного воздуха. Наполняла сладким осознанием власти - майар даже чуть прищурился, благостно принимая столь ценный дар.
- Нет, тебе не быть сожранным крысами. - Темному надоел въедливый однообразный писк. Резко сжав сглотнувшее горло, он хлестнул добычей по стене, и обмякшее тельце придушенного зверька с хрустом переломилось в хребте.
- Даже это – слишком легкая смерть для тебя, Турамбар. - Саурон брезгливо швырнул окровавленной тушкой в лицо человеку. Наклонился к нему, словно бы тщась уловить хоть какой-то отголосок самой завалящей эмоции в потускневших глазах узника. Приподнял правую, будто почерневшую руку, рассматривая хитросплетение стальных нитей, скалившихся глядящими в разные стороны шипами и невидимыми простому глазу, кропотливо наложенными чарами. Что же, ждать оставалось недолго.

Когда дозорные втащили в его кабинет нечто, лишь очертаниями напоминающее человеческое тело, Саурон не мыслил, что именно делать с трупом этого смертного. Проклятый сын Хурина в агонии подступившей смерти скорчившийся в позе эмбриона, мало напоминал воина, пытавшегося навести свои порядки на захваченных Учителем землях. Переломить волю рока и плюнуть на установленные законы – безрассудство? Бесстрашие? Все вместе?
Майар медленно обошел расстеленный плащ кругом, постукивая указательным пальцем по подбородку. Подтолкнул обмякшую руку ближе к телу и ухмыльнулся, присаживаясь на корточки. Что же, пойдем против предписанного и отберем у Намо одного жильца на время? Ведь ни одному, ни другому это не придется по вкусу.
Проведя раскрытой ладонью над испачканным кровью и землей лицом, Саурон содрогнулся от внезапно накатившего напряжения, каменной глыбой рухнувшей на спину и сведшей мышцы. Чужая жизнь, чужие непокорные воспоминания рвались как подгнившее вервие, не даваясь в руки. Майар рвано выдохнул выстывший воздух, хрипло прокаркав заклинание призыва. Желания, надежды и мелочные страстишки - прочь!
Сиплый протестующий вскрик, раздавшийся снизу, отрезвил - темный молниеносно придавил дернувшееся тело коленом, не позволяя до конца осознать происходящее. Сжав рукой взметнувшееся запястье Турина, Гортхаур прорычал окончание плетения, призывая подчиняющий браслет. Глухо звякнув, стальное вервие обхватило кисть человека, запуская круговерть чар. Они льдисто сверкали и угрожающе топорщили во все стороны шипы и ловушки, призванные отрезвить "новорожденного" от привычного сумасбродства - невидимый аркан захлестнул все естество Турамбара, притиснул к каменным плитам, безжалостно демонстрируя власть хозяина. И отпустил, скрывшись в дебрях исковерканного сознания. Затаившись, как выжидающая добычу змея.
Турин взвыл, изгибаясь и царапая ногтями пол – невозможно было представить себе муки возрождающегося и снова умирающего естества. Он бился, протестуя и быть может пытаясь вырваться - если бы помнил зачем. Если бы помнил имя свое. Саурон не стремился возвращать новой игрушке всю её противоречивую сущность. С такой задачей и Мандос поостерегся бы связываться. Последыши, лишь раз жившие в Арде уж слишком быстро сгорали, а взывать к самому Эру...
Вопли мертвеца стихли - он обмяк на середине движения. Замер сломанной куклой, тихо поскуливая от ужаса.
- В камеру эту падаль. - орки нервно оглядывались, благодаря крупицам древней крови ощущая отголоски деяний младшего Хозяина. Схватив человека за волосы, они уволокли его прочь, шарахнувшись от Гортхаура. Проклятый волк глумливо ухмыльнулся, упиваясь таким костным ужасом. Подумаешь, пройтись по грани разрушения устоев мира. Результатов этого сумасбродного опыта осталось ждать не так уж долго.

В камере, не посещаемой им две недели, удушающе пахло смертью - старой, давно ссохшейся кровью и трупной вонью. Гортхаур, несмотря на всю отстраненность от таких бренных мелочей, брезгливо поморщился, уловив этот аромат. И изумленно вскинул брови, заметив бессчетное количество удушенных грызунов, буквально устилавших пол, на манер ковра.
- Что... - молниеносное движение майар заметил, но поделать ничего не смог. Практически неразличимое в общем сумраке существо замерло в полушаге от темного, сверкнуло в тьме белками глаз и застыло в слепом подчинении перед ведущим.
Изумленный Саурон осторожно шевельнулся, но Турин продолжал смотреть на него снизу вверх, с таким обожанием, будто спрашивая - Ты доволен, хозяин? Я все правильно сделал?
Впрочем, Саурон сомневался, стоит ли называть это, мягко говоря убогое существо, простершееся перед ним ниц, прежним именем отчаянного безумца, бросившего смехотворный вызов силам, которые даже не мог осознать до конца. Куда делась кипучая жажда справедливости? Где ты сумасбродная удаль и яростный протест против сущего?
Гортхаур презрительно хмыкнул и потрепал новую игрушку по щеке. Что же. Значит, браслет справился с задачей, пусть даже порядком перестаравшись.
Вечером того же дня, майар кропотливо заносил результаты на пергамент, изредка поглядывая на скорчившегося в углу Турина. Тот, стоило наручу распасться, словно бы пришел в себя, но смог выдавить только несуразное мычание. И испакостить ковер едкой рвотой.
Это могла быть и обычная реакция от встречи с заклятым врагом. И попытка почти угасшего сознания хоть как-то отомстить.
То, что неуловимый и неодолимый Турамбар потерял рассудок не вызывало ни малейшего сомнения. Значит, форма воплощавшая в себе заклинание, была выбрана неудачно. Либо стоило попробовать на еще живом человеке. Чтобы не получилась такая противоречивая тварь - то поскуливающая от восторга, стоит поманить её пальцем. То, захваченная редким проблеском сознания, щерившая зубы и порывавшаяся ударить. Значит, неудача...

Поэтому-то майар и стоял на балконе, любуясь борьбой инстинктов с гордостью - вскрикивая от ужаса, Турин Турамбар отдирал пальцы одной руки от эфемерной опоры стены. При этом хватаясь другой за выщербленные камни, мотаясь неряшливой куклой в шквалистых порывах ветра. Грянул гром. Небо пропорола молния.
И майар остался на вершине башни один.

@темы: Полет фантазии, Бред писательский, Пустите меня на Запад, Пристрелите фаната, Tvarius Grafomanius, Игры с чужими куклами, Сильмариллион

---

*объябидельная*

Гундосый Львенок потому гундосый, потому что второй день страдает от жесточайшей аллергией, ненавистью к книгам и тихонечко сходит с ума.
Мне решили купить новый шкаф для шкурок, он же платяной.
Почему же я тогда ненавижу книги, мой юный друг?
Потому что, ИХ у меня БОЛЬШЕ чем меня самой)) Особенно старых. Особенно с полок и антресолей. ыыы...

В общем, вчера я засыпала в катакомбах.
Сегодня наконец довела состояние комнаты до "бардакус контролируемый".

Итого: насморк, гундосье и общее желание уползти к плинтусу и забыться.

@темы: Познаю себя, Бывает, Откуда у Львёны руки растут, Это странное слово - жизнь, Где-то был смысл, Заметки на этикетках, Одиночество, Мысли вслух - оно вам надо?

---

Ии....

Кто-то ещё рисует яркими красками:
Знает любовь неземную и ненависть страстную,
Кто-то кричит в испуге и плачет от радости,
Но я дальтоник в кубе - мне всё без разницы.

Я хочу стать частью этой осени, забраться в свой овраг.
Или стоять, как Маяковский, на шумном перекрёстке,
Для всех ветров распахивая бронзовый пиджак,
И перестать надеяться - но я не знаю, как.

пятиминутка быта

Поскольку жизнь выдает околорабочие коленца - я сегодня неписун. Клятвенно обещаю закрыть долги завтра.

@темы: Музыка для души, Русский Рок, Откуда у Львёны руки растут, Игры с человеческими лицами, Я - ролевик, мне все можно, Мысли вслух - оно вам надо?, Слушаем

---

Для сестренки))

Rip, я тебе обещаю - все будет хорошо!
Просто нужно чуть-чуть потерпеть.

И как обещала, драббл в подарок.

Посреди насупленного зимнего леса, раздирая алыми когтями темнеющий небесный свод, заглушая пугающую тишину громким треском сгораемых бревен, словно отщелкивая уползающие секунды и минуты прошлого года, полыхал костер.

...

Нет, пламень, кропотливо сложенный всей Стаей в течение последней пары дней – считалось хорошей приметой для каждого, успеть положить хотя бы ветку хвороста до того, как огромные стволы сомкнуться шалашом над будущим ложем из углей и раскаленных камней. Считалось, что так закладываются сами основы жизни племени. Когда все сгорают в едином пламени, в единственную ночь смены одного года на другой. Когда давно ушедшие тропой предков спускаются с горних высей и вливаются в древний сакральный танец, исподволь исполняя любое желание своих потомков. Семейные пары, которым предстояло составлять самый ближний к костровищу круг, обычно просили у предков зарождения новой жизни и благополучия подрастающему поколению. Незамужние девы, облаченные в костюмы из выделанных оленьих шкур, танцевали чуть дальше, с замиранием сердца ожидая получить в дар обручальный наруч. Благо, что воинам, ограждающим этот многослойный и движущийся в едином ритме хоровод, предстояло сделать такой выбор, слушая веления сердца. Старшее поколение, да малые дети рассаживались по краю поляны, отбивая ладонями по барабанам и изредка подвывая в такт ликующей песне, растапливающей самые жестокие морозы конца декабря.
Единый ритуал для огромной семьи. Единый миг счастья для всех без исключения, равняющий и превозносящий. Единый, ровный пульс на всех, когда в голову не может прийти и тени мысли, что за священным моментом могут наблюдать.
Франц и сам не понимал, что понесло его в этот лес. Сюда его не приглашали, к слову, даже не упоминали вслух о таком празднике, как и о способе оборотней отмечать такое, по сути мелочное, изменение. Для обитателя Ада, естественно. Во время своего человеческого существования, инкуб так же поддавался круговерти мишуры, елочных лап и сладкого предвкушения изменений наступающего года. Который будет в разы лучше этого, ставшего неотвратимо старым.
А вот после смерти ему было не до того.

Но сегодня все было по-другому. Начиная со «случайной» встречи с блистательным начальством. С сегодняшнего дня Франц дал себе зарок начинать бояться сразу, стоит только зажечься предвкушающему огоньку в лисьих глазах госпожи. Поскольку с привычного уже разбора полетов за последний месяц с деликатным моральным мордобоем, он внезапно переместился пред светлые очи хозяина. Точнее Повелителя.
Люцифер с вежливостью сытого питона смотрел на застывшего в полупоклоне слугу, готового то ли перекинуться в собачью ипостась и накрыть лапами особо ценный нос. То ли замереть в такой позе на веки вечные. Поскольку от его светлости можно ждать чего угодно. Чего угодно. Только не индульгенции.
Повелитель медленно встал с кресла (до инкуба только дошло, что он оказался не в тронном зале, а судя по всему в личном покое Сатаны) и так же неспешно подошел ближе к подчиненному, для полноты эффекта обойдя его кругом. Франц медленно сглотнул, в красках представляя, как его сейчас развоплотят или бросят на самые нижние круги, осаждаемый только одной мыслью – за что?
Но развернувшийся перед носом пергамент оказался пресловутым громом посреди ясного неба. Непосвященный не понял бы, чего такого может содержаться в латинских словах, но натренированный взгляд теперь уже бывшего раба отмечал только отдельные слова – «отпущен», «свобода», «продолжение рода».
Старинный манускрипт, о котором простым бесам оставалось только мечтать. Точнее, оставалось мечтать только тем, что выбились в элиту и смогли найти в жизни другие радости, кроме мучения попавших в их власть грешников и клятвенных обещаний натянуть ангелам перья на задницу. Индульгенция самого Сатаны позволяла демону стать вольноотпущенным – выйти на землю без оглядки, хоть обустроить там свой быт. Завести род. Не привлекаться к боевым действиям и различным акциям без особой нужды, только по приказанию самого «владельца». Обмерший от свалившейся свободы, Франц недоверчиво смотрел на переливающиеся золотом росписи. Знаменосец, Страж и Наблюдатель. Если в прихоть Цербера и Фаллен, инкуб худо-бедно мог поверить, то в решение Азазель отпустить одну из любимых игрушек из когтистых лапок…
- Ты будто не рад, - пауза и правда затянулась. Франц верноподданнически рухнул на одно колено, прижимая драгоценную бумагу к груди. И ощущал, как в сердце расправляет крылья пресловутая синяя птица.
Счастье. Искристое, как мелкая снежная крошка, сыплющаяся с древесных лап, такое же эфемерное. И живое.
И теперь, стоя под защитой мощных стволов, Франц наблюдал за потаенным обрядом английской Стаи, отчего-то захваченный этим нехитрым действом. Странно, но раньше он воспринимал эти ритуалы и священнодействия с большим скепсисом, не разделяя уверенности в том, что пресловутые духи предков посещают своих детей. В этом сером мире, раздираемом Светом и Тьмой, не могло быть других красок. Тем более таких метафизичных. Тем более, строящихся на одной лишь вере. Теперь не казавшейся такой уж слепой.

Грохот барабанов и вливающийся в мелодию волчий вой, от проникновенности которого по коже маршируют мурашки. Изгибающиеся в самозабвенной пляске разгоряченные тела, по которым наравне с потом и тающим снегом сбегают потеки краски, размывая вязь рунических символов. Поднимающееся из глубин естества желание влиться в это, с одной стороны хаотическое, а с другой такое упорядоченное движение. Стать одним из всех. Настичь, словно бы ускользавшую до сей поры возлюбленную, оградить её собой от чужих несмелых взглядов и с триумфальным рыком стать неразделимыми вовеки. Захваченный жарким предвкушением инкуб всем телом подался вперед, наконец, заметив посреди среднего кольца танцевавших Келайно. Древесная кора жалобно затрещала под впившимися в неё пальцами, но мужчине было не до того.
В отсветах пламени кожа молодой женщины мерцала как летний мед. В распущенных темных прядях мелькали крошечные бусы и перышки, заставляя судорожно припоминать, когда в последний раз он видел её такой. Открытой. Свободной. Наполненной диким ликованием и торжеством самой жизни в ту пору, когда ей полагалось спать глубоким сном. И тонкие одежды из оленьих шкур ни капельки не отрезвляли – для разошедшегося инкуба, внезапно взревновавшего волчицу ко всему миру, её было даже слишком мало. Не хватало еще позволить кому-то другому протянуть к ней руки. Даже подумать о такой возможности.
Темные глаза демона полыхнули багрянцем. Нет уж. Теперь ему никто не помешает. С трудом дождавшись короткой паузы в танце, в которую неподозревающая Келайно оказалась ближе всего к подступающим теням, Франц шагнул ей навстречу. Широко усмехнулся в ответ на изумленный взгляд и на всякий случай прикрыл рот ладонью, прижимая к себе податливое тело и упиваясь сладостным ароматом.
Это было чистейшее безумие – украсть Старейшину посреди праздника. Равно как и остаться в поле если не зрения, то чутья волков. С такой добычей стоило нестись к самым границам, а то и дальше.
Но провидение хранило сумасброда от опасности – в эту ночь не одну девушку утащили подальше от любопытных глаз. Или это была сложная система случайностей?
Как и то, что приученный к хоть какому-то базовому уюту демон утопал в рассыпчатом снегу с сдавленным рыком сдирая последние покровы условностей и запретов. В этом мире, только зародившемся и даже не успевшем сделать первых шагов, имело смысл только общение кожа к коже. Смешанное дыхание и полное первобытной страсти сияние темно-коричневых глаз. Франц, сгорая в очистительном огне, каждым касанием поклонялся своей обретенной богине, бессильный оторваться от пышной груди и манящей впадины внизу живота. Мышцы перекатывались под смуглой кожей – стоит только зазеваться, и волчица окажется на свободе, безжалостно стиснет бока коленями и вцепится клыками в сонную артерию, пуская вдоль позвоночника волну ужаса, сладкой похоти и преклонения добычи перед хищником. Даже обладая ею, вонзая самое себя в сокровенные глубины, невозможно избавиться от выкручивающего нервы осознания – смерть рядом. Она прекрасна, раскрепощена и глуха к мольбам и стонам. Жадно вбирая в себя плоть, Келайно раздирала когтями его грудь, волнообразно изгибалась, будто еще пребывая мыслями у костра. Приникала ластящейся кошкой вниз, дразня острыми сосками саднящие царапины, ласково вылизывала выступившие капельки крови. Прикусывала губы и выворачивалась из объятий, ведомая лишь эгоизмом накатывающего удовольствия. Слепая ко всему остальному.
И неизмеримо доверчивая – прижимающаяся всем телом разом, приникающая губами к острым скулам. Дрожь волнами прокатывалась по уставшему телу, распространяя дурманящую негу, укрепляя связь одной половины с другой до звона натянутой струны. Франц смог лишь сцепить пальцы на спине задремавшей возлюбленной в замок и последним отголоском угасающей мысли перенести их обоих в спальню волчицы.
Наступающее утро нового года было искристо-ясным и прозрачным в своей чистоте. Письмена судьбы еще не легли на его чистые страницы. Обитатели мира еще не почувствовали произошедших изменений. Для этого потребуется чуть больше времени – возможно, несколько недель?

@темы: Полет фантазии, Бред писательский, Музыка для души, Волки, Откуда у Львёны руки растут, Алые Хроники, Tvarius Grafomanius, Слушаем

---

Ой-вэй...

Заползла в папки... чо нашла-а-а-а...

умилиццп-ужаснуцца

- какое-то время у меня был буквально фетиш на драконов. Рисовала всяких, но этот пережил все-все мои мучения и получился относительно даже симпатичным. Меня всегда умиляли получившиеся у него лапки. И отсутствие даже намека на задние конечности.

- нагло-подлая срисовка с Сильма Который Эстелевский. И если там, на фоне Стоунхэнджа и волка угадывается хотя бы Лютиен. То у меня получился... даже не знаю .кто. Первый опыт ботекса в Арде?

@темы: Эльфы, Пустите меня на Запад, Пристрелите фаната, Откуда у Львёны руки растут, Картинки

---

Кто о чем, а Львёна о глюках

Келегорм и Лютиэн




Чуть-чуть перевода текста:

Лишь тьма, лишь тьма в твоих голубых глазах,
Я никогда бы не подумала, что дневной свет
Может быть таким ошеломляющим,
Откровение солнечного света...

Ты не сможешь выбрать среди того, что уйдет и что останется,
И я сделаю всё, чтобы ты остался.

Лишь тьма, лишь тьма,
Лишь тьма.

Эта песня все не дает мне покоя. Возможно, потому что мнится мне в тексте слово revolution и бунтарское что-то внутри делает стойку. А тут совместилось - душевный непокой, сильная песня, елозящая по сознанию картинка с непростой, но иногда проявляющейся парой самых прекрасных, согласно летописям...

быбрс

Стоит сказать спасибо Профессору, что его эльфы не склоны к полигамии, а проблемы любовных треугольников не замешиваются на случайных связях и проведенных совместно ночах. Остаются только в мятущихся душах. Правда, дивному народу остается только сожалеть. А авторам с дикообразом вместо стула - рефлексировать и выращивать грибы во рту.
Если лихим взмахом перечеркнуть все условности - глядишь, и за Камнями все бы с Финродом пошли. И много чего можно было бы избежать - отречение-изгнание-разделение и без того небольшого семейства по миру.
Один только минус - совместная судьба все равно не вырисовывается, несмотря на все условные направляющие. Потому что, если Прекрасных соединить, они получаются какими-то неживыми в своем великолепии.

ЗЫ: и рука тянется подправить текст -

И я сделала бы все, что бы ты остался. Но.
Лишь тьма, лишь тьма, лишь тьма в твоих глазах

@темы: Эльфы, Полет фантазии, Бред писательский, Музыка для души, Пустите меня на Запад, Пристрелите фаната, Игры с чужими куклами, Сильмариллион, Мысли вслух - оно вам надо?, Слушаем

---

Ггггг!!!

02.12.2011 в 00:54

Пишет  Этери_:

05.05.2011 в 22:33

Пишет  derevyankina:

05.05.2011 в 14:20

Пишет  Кошка Доброе Утро:

Это великая песня, на неё делают великие клипы

ЗЫ: кстати, Тэна тоже можно вставить ^^ Но Рикман.... Дракула... Бенечка...

@темы: Маньячное, Моск сделал - ПЫЩ!, Доктор Woo-Who!!!, Видео, Смотрим

---

Позязя!!!

01.12.2011 в 16:55

Пишет  T-Sh:

01.12.2011 в 14:22

Пишет  Воительница:

01.12.2011 в 13:49

Пишет  KoriTora:

ловись, денежка, большая (на аренду) и маленькая (прямо сейчас)

15.08.2011 в 13:00

Пишет  elric:

Денежный флешмоб
а что, мне тоже надо)

да придут ко мне деньжищща!=)

@темы: Бывает, Это странное слово - жизнь, Где-то был смысл, Флешмобы, Мечты, Ыыыыы

---

Почтиадресное

Это же надо слушать песню... казачью
И в строчке услышать - "Пролегала Деяна путь-дорожка"

На самом деле

Пролегала прямо путь-дорожка

зы: а песне зачОт. В конце я так и вижу Горшка, смущенно почесывающего ирокез ^^
ззы: жду-жду-жду "Праздник Крови"

@темы: Полет фантазии, Узнаю других, Музыка для души, Пристрелите фаната, Русский Рок, ПроЧитателям, Слушаем

---

Пристрелите

Маман приволокла сегодня пружинку. Подделку ТОЙ из детства.
Теперь сижу здесь и реально думаю о покупке.

@темы: Пристрелите фаната, Это странное слово - жизнь, Где-то был смысл, Ыыыыы

---

А в этом мире по-другому не прожить.

...

Псы с городских окраин - есть такая порода.
С виду обычная стая, их больше от года к году.
У них смышленые морды и, как у нас, слабые нервы.
Но каждый из них такой гордый и каждый хочет быть первым.

Они собираются в стаи, еще не зная, что делать.
Может просто полают, а может кого-то заденут.

...

И ушки у них на макушке, ты шепчешь - они услышат.
Улица - не игрушки, здесь учащенно дышат.

И тот случайный прохожий, что вечером жмется к стенам
Днем им вряд ли поможет, разве что бритвой по венам.
И все у них в порядке - есть кобеля, есть суки.
Первые ходят на блядки, вторые рожают в муках.

А те, что становятся старше незаметно уходят.
Им просто становится страшно, они устают от погони.
Пускай же тверже мышцы, сомнений все меньше и меньше,
Движенья становятся резче, поступки становятся жестче.

А по утрам им хочется плакать, да слезы здесь не в моде.
К черту душевную слякоть - надо держать породу.
Надо угробить время, чтоб вечером снова быть в форме.
Взвоет псиное племя, значит снова все в норме.

А в этом месте по-другому не прожить...

Подняла было руку поменять псиное, на волчье, но не решилась.
Это все-таки ассоциация с Первым Домом.
Кстати, мелькала мысль на грани сознания (не только про феанорингов, если что) - Арда должна была откладывать какой-то отпечаток на эльфах. Очеловечивая по сравнению с западными родичами. Не до гротескного конечно, "дикарь" и "англицкий лорд". Но вот если помозговать над упростившимся отношением к смерти у Изгнанников и оставшихся на Западе?

@темы: Эльфы, Бред писательский, Музыка для души, Пустите меня на Запад, Пристрелите фаната, Русский Рок, ПД - это диагноз, Феанарионское, Игры с чужими куклами, Сильмариллион, Мысли вслух - оно вам надо?, Слушаем

---

Он - няшенька

- Мужик, это моя рыба

+ две фотографии

Есть в мире справедливость!

Пижамка 21 века ^^

@темы: Пустите меня на Запад, Пристрелите фаната, Маньячное, Моск сделал - ПЫЩ!, Фотографии, Властелин колец