понедельник, 13 января 2014
Ну и Старый Новый Год на пороге.
Название: Свеча горела
Фандом: Azazel's Blood
Пейринг: не заявлен
Рейтинг: PG-13
Предупреждение: смерть персонажа
Примечание: написано в подарок
Queen Rippey— Подайте на пропитание, Христа ради, — проскрипела нищенка, приподнимая картонную коробку, — сын ушел на войну и сгинул, мужа унесла лихорадка. Подайте на пропитание пред Божьим ликом.
— Не подаст, — огрызнулась её товарка, провожая худую женскую фигуру недобрым взглядом. Оценивая тощее драповое пальтишко, заношенные сапоги и куцый шерстяной платок, которым посетительница церкви укрыла голову. — Сама живет в трущобах, перебивается с хлеба на воду, а последнее, поди же ты, несет сюда.
— С чего бы это? — горбунья медленно выпрямилась, поправляя лямки своей неподъемной ноши.
— За здоровье дочерей каждую неделю ставит. Дура.
— Зря ты так, она в своем пр…
— Ага, только вот имена каждый раз новые! Настоятель даже не поленился записать парочку, и мудреные все, не нашенские.
— Врешь!
— Зачем мне? То Алиеонорой одну запишет, то Аделаидой, будто сама не помнит, как их звали. Блаженная она, а ты подай-подай. Ладно, пора и нам честь знать. Больше никто по такому морозу сюда никто не заявится.
читать дальше
Свечи потрескивали, бросая отсветы на золоченые уборы икон и начищенные по случаю праздника светильники. По церкви плыл аромат свежих еловых ветвей и ладана, направляя мысли страждущих в нужное русло. На светлую сторону.
Одинокая прихожанка осторожно затеплила свои свечи о соседние и чуть оплавила их с обратной стороны, чтобы крепче стояли. Перекрестилась заученных жестом и подняла взгляд на образа.
— Пресвятая Дева Заступница, Матерь Божья, святая Мария, огради моих детей от черных крыльев беды, отними их от костлявой груди горя, — сморгнув слезы, затуманившие светло-зеленые глаза, женщина вдруг поникла всем телом, вжав голову в плечи.
— Вам нехорошо? — молодой служка поддержал её за локоть, отводя от икон к проходу, где воздух был свежее.
— Нет, — резко ответила она, высвобождаясь и стремительно возвращаясь обратно, — все в порядке, оставьте меня. Яви свою милость, дай мне знак, что они живы, мои девочки. Взор твой простирается дальше моего, обогрей их теплом своих рук, утешь, если нужно, — голос молящейся пресекся и сменился рыданиями, — Спаси, ради всего святого. — горе прорывалось наружу с каждым вздохом, сотрясая высохшее тело.
— Пусть её, Андрей, — настоятель удержал молодого священника, с ужасом взирающего на происходящее, — Ей словами не поможешь.
— Но отче, она так убивается.
— Искупает свою вину. Говорят, что у неё когда-то были младшие дочери, выбравшие бегство из родного дома и смерть, чем жизнь в тени старших братьев. Тирана-отца, поколачивавшего всех, кто не мог дать отпор. Она , — пожилой мужчина с грустью взглянул на затихшую прихожанку, — не могла. И предпочитала закрывать глаза на все, прячась в раковину, лишь бы не перечить. Муж давно спился, сыновья позабыли старуху-мать, а она. Она нашла дорогу к Богу, на свой лад, но зато от всего сердца. — священник перекрестил согбенную спину и прикрыл на мгновение глаза, прося у Всерадетеля о снисхождении. Сколько лет назад он впервые столкнулся с этой женщиной? Тихой, забитой и замкнутой, украдкой молящейся у иконы Божьей Матери. Отпевал её мужа, читал по сыновьям сорокоусты за здоровье. А потом наткнулся на странные записки, хоровод незнакомых имен. Алиса и Лидия, Элеонора и Дарья, Анна и Елена. Десятки, сотни невидимых прихожанок.
— Но откуда вам это известно?
— Теперь она наша сестра, сестра Мария. Игуменья Ново-Спасского монастыря сообщила мне вчера, что под её начало поступила новая монахиня и спросила моего дозволения на это, как у главы прихода. Я не нашел причин для отказа. Может, хоть так её душа обретет алкаемый покой?
Паломники неровной гурьбой толпились около инфо-доски, с трудом разбирая хитросплетения иностранных букв. Чужая страна, толпы праздношатающихся людей и нелюдей, внушали им необъяснимый трепет, граничивший с ужасом. Угораздило же, заявиться в Рим одновременно с драконьими всадниками. Куда смотрят власти?! Устраивать звериное побоище на Страстной Неделе?!
— Ничего святого, — бурчали суровые матроны, поддергивая сползающие ремни сумок и зорко следя за чемоданами. — Где эти встречающие?
— Нет причин для волнений, — увещевала их сопровождающая, но её никто толком не слушал. Сестра Мария нервным жестом убрала под облатку выбившуюся прядь темно-рыжих волос, некогда ярких, а теперь словно бы припорошенных инеем седины. — Брат Анджело задерживается.
— Наверняка перепутал выходы из аэропорта. Иноземцы, чего с них взять. — проворчали в ответ искатели божьей благодати и замерли, оглушенные ревом новой группы прибывающих.
Драконы шумно хлопали крыльями, извергая клубы дыма и тучи искр, по-змеиному изгибали шеи и тела, пытаясь укусить соседа. Бравировали мощью друг перед другом, перед самками и теми зрителями, что завтра будут болеть на трибунах отстроенного Колизея. Мария сама не заметила, как подошла к огнепрочному стеклу.
Всадники отчаянно ругались, смешивая языки, отрывистые команды и охранные заклинания в невероятную мешанину бессмысленных звуков.
— Ох, сейчас Уэнсли получит свое, — фыркнул кто-то позади монашки. — Лоу однажды спустил ему такой финт, но теперь. Ха-ха-ха, с шотландца точно собьют спесь! — Мария украдкой оглянулась в сторону подошедших туристов. Молодая женщина почти прижалась носом к прозрачной перегородке, сверкая ярко-желтыми глазами.
— Тише, мам, ты же знаешь, Себастьян не любит, когда ты так отзываешься о его соотечественниках.
— А ты чаще зови его папочкой, так мне с рук все и сойдет. Ну давай, рыжая морда, покажи ему! Ч-черт, Адель, ну вот еб… - закончить ругательство ей не дала мужская рука, зажавшая рот.
— Лиона, что я говорил о грязных словечках? — вкрадчиво поинтересовался подошедший мужчина.
— Только не при ребенке, — неразборчиво пробурчала Лиона в ответ, разом присмирев. — Хотя он сам, ты бы слышал!
— Мааам?!
— Лиона!
— Да ну вас! — буркнула женщина, разворачиваясь на каблуках и устремляясь прочь. Спутники проводили её внимательными взглядами и практически одновременно прыснули.
— Она что, правда болела за Дэвида? И была абсолютно трезвой? Я точно не сплю?
— Не-е-е-ет, пап, но рыжему это не понравится. Значит нужно точно рассказать!
— Тогда нам придется искать убежище от самого быстрого пиратского дирижабля, малыш. Так что, пусть это пока останется нашим маленьким секретом. Ладно, зови маму обратно, лисы все-таки прошли таможенный досмотр.
Мария перевела взгляд на проход, ведущий с взлетного причала в зал для встречающих.
Сердце сбилось с ритма.
По переправе, буйно жестикулируя и явно не размениваясь на слова, шли двое. Он, порядком закопченный, взъерошенный и не отошедший от стычки. Пусть та и не состоялась. Она, раздраженная неуместным отступлением и всей нелепой ситуацией в целом.
Рыжие. Яркоглазые.
Девушка поравнялась с Марией и равнодушно скользнула по ней взглядом. Посмотрела чуть в сторону, чтобы почти сразу обрадовано махнуть кому-то рукой.
Сжав в ладони деревянное распятье, монахиня медленно развернулась следом.
Сквозь разномастную толчею к ним протискивались еще двое. Нет, четверо. Статная седовласая женщина и трое маленьких детей. Две девочки и мальчик, испуганно хватающийся за материнскую руку.
Мария с трудом сглотнула, чувствуя, как сердце начинает заполошно биться о ребра. Сквозь странный гул, появившийся в ушах, она услышала резкий окрик, кто-то схватил её за руки, пытаясь удержать, но она все равно падала вниз, во тьму.
— Доченьки, — прошептала она, обмякая. От закатившихся глаз по заострившемуся лицу еще бежали горячие слезы.
— Слишком слабое сердце, синьора, — сокрушенно взмахнул руками врач, морщась от резкого света ламп. — Ничего уже нельзя было поделать. Мгновенный разрыв сердца, инфаркт. Такое обычно предупреждают, соблюдают диеты, ведут здоровый образ жизни. Например, не курят!
Дэвид недоуменно воззрился на машинально вытащенную пачку сигарет и поднялся на ноги, зорко высматривая, куда могло унестись шебутное потомство.
— То есть она умерла сразу? — переспросила Адель, неосознанно дергая прядку огненно-рыжих волос.
— Si, синьора. Её душа в один миг улетела к Богу, как и завещано любой Христовой невесте. Храни Бог её душу.
— Спасибо вам, — Аэлла не сводила глаз с сестры. — Вы сделали все что могли.
Врач неуверенно кивнул и попрощался с посетителями, спеша в свой кабинет. Ему еще предстояло запомнить кучу бумаг, написать отчет. И связаться с имперским посольством и сообщить им о смерти подданной.
— Кто бы мог подумать, — Адель не глядя опустилась на стул, пряча лицо в ладони. — Я думала, что она…
— Давно умерла, — ровным голосом проговорила Аэлла, притягивая сестру в объятья и целуя её в висок.
— С такой мыслью было проще жить. Не сожалеть ни о чем, не винить. Как думаешь, она…
— Оставь, — Аэлла прижала сестру к себе еще крепче, слегка покачивая. Перед её взором проносились знакомые картины несчастливого детства, только вид на них был с другого ракурса. Старая церковь. Светлый лик Богородицы. Тетрадные листы с именами. — Прости её. Просто прости.
По заснеженной аллее они прошли рука об руку, спрятав волосы под скромные платки. Тихо лязгнул замок часовни, закрытой на ночь. Прикрыв ладонями неровное свечное пламя, сестры подошли к иконе и поставили их в подставцы. Им было не о чем просить тех богов, в которых не верили.
Они просто отдали дань уважения.
В приоткрытую дверь церкви ворвался злой зимний ветер, на мгновение соединивший два огонька в один. Совсем скоро он погаснет, обратиться в ничто. Вернется в непроглядную тень, таящуюся под темным деревянным сводом.
@темы:
Полет фантазии,
Бред писательский,
ПроЧитателям
Семейство Тигров прекрасно))) Стая Лоу не менее прекрасны))) Так было приятно прочитать про Адель и Аэллу вместе, учитывая, что я вечно пишу о тех временах, когда они были порознь. А еще детки!))))
Я только одного не поняла, а куда делся Винсент? Х)
Спасибо,коть, за подарок))) Он прекрасен)))
Что в голову пришло под салатик-оливьешку)))
Я только одного не поняла, а куда делся Винсент? Х)
Винсент где-то рядом. То ли расплачивается с таксистом, привезшим их в больницу, то ли ловит детишек))
Пожалуйста))